Он умел заставить ее улыбнуться, умел успокоить. И теперь, снова войдя в ее жизнь, был постоянно с ней. Фейт откинулась на спинку стула и перечитала письмо. У нее впервые за долгое время отлегло от сердца. И она поблагодарила Бога за то, что он послал ей Брэда.

Глава 19

Беспокойство Фейт по поводу дома было вполне обоснованно. Впрочем, адвокат ее немного успокоил. Он позвонил ей на следующий день после того, как она с ним связалась. Фейт только что пришла из университета. Она не могла целиком сосредоточиться на учебе — постоянно отвлекалась. И писала контрольные хуже, чем того бы хотела, что не преминуло сказаться на оценках. Но она не сдавалась.

Фейт вошла в дом и подняла трубку. Новости были не блестящие.

— Вы правы, — сказал адвокат, — ваш муж хочет вас выселить. И дает вам девяносто дней. — Это означало начало мая.

— Господи, неужели он на это способен? — Фейт побледнела как мел.

— Лишь в том случае, если вы сами на это согласитесь.

У нее отлегло от сердца. Фейт уже видела себя выброшенной на улицу.

— Он должен вам половину всей общей собственности. Если вы предпочтете обратить ее в деньги, вам придется продать дом. Если он сам потребует деньги, то через какое-то время вынудит вас съехать. Но он собирается заключить с вами соглашение. И мы можем потребовать в обмен его долю дома. Фейт, я вполне могу это устроить. В противном случае я не сумею заставить его пойти на мировую.

— Я хочу сохранить дом, — сказала она подавленно.

Фейт не желала никуда переезжать, не желала ничего менять — только бы сохранить все, к чему она привыкла за двадцать шесть лет семейной жизни.

— Мы будем с ним судиться, — пообещал адвокат. — Пока я от противной стороны ничего не имею. Но в любом случае он не может вас выселить, пока дело не решено.

Но долго ждать не пришлось. К концу недели Фейт получила письмо от адвоката Алекса. Оно было адресовано ее адвокату и требовало ее выселения с целью скорейшего выставления дома на торги. Срок был до первого июня. Такой жестокости Фейт никак не ожидала. Хуже было только то, как Алекс затащил любовницу в ее постель и наврал дочерям.

Брэд подбадривал ее, как умел. Фейт послала Элоиз с полдюжины электронных писем, но дочь их все возвратила обратно. Мать обрадовалась, когда в начале марта Зоя сообщила ей, что Элли едет домой.

— Почему она мне сама не сказала? — возмущалась Фейт. — Не приняла ни одного сообщения.

Это не удивило Зою, сестры сильно поругались по телефону. Каждая защищала свою сторону и обвиняла противоположную во лжи.

— Ты сама не понимаешь, что говоришь, — кричала Зоя среди ночи, у Элоиз в это время уже наступило утро. — Он до ручки ее довел. Видела бы ты, в каком она состоянии.

— И поделом! Она еще год назад за нашими спинами потребовала у него развода! А теперь настаивает, чтобы он продал дом.

— Это все ложь! Ты что, не понимаешь, кретинка? Затеял все он — извел маму, а теперь выгоняет ее из дома!

— А что ему остается делать? Она на него насела и требует кучу денег. Отвратительно! Ну и стерва оказалась наша мамочка! Ты просто не хочешь замечать, какая она в действительности.

— Сама ничего не видишь! — накинулась на старшую сестру Зоя. — Тебе задурили голову, а ты и радуешься!

В конце концов обе бросили трубки, и на Зое повисла неприятная обязанность сообщить матери, что Элоиз остановилась в Нью-Йорке у снимавшего квартиру отца и ни за что не хочет объявляться дома.