|
Цвета евро. А на обратном пути, если уж так хочется, в том же Лондоне заглянуть на премьеру нового мюзикла. И встретить там знакомых со всего света, которые приехали сюда специально, чтобы на вас посмотреть. Ну, и на премьеру.
Вот это – жизнь! Жизнь, которую открыл Марусе ее папа. И в которую ее мама просто не вписывается. Что бы она о себе ни думала. – Тебе понравилось? – спросила девушка с хвостом, выключая телевизор. – А тебе? – Да. Это один из моих любимых фильмов. – А я знаешь, про что люблю? Про любовь. Только про современную. – А разве любовь бывает современной и несовременной? – Конечно. Как шмотки. Или винтажные, или последней коллекции. – И что такое любовь последней коллекции? – Это полная противоположность любви винтажной. Отсутствуют: охи и ахи, долгие гуляния под луной до первого поцелуя, обязательства после него, и никаких планов на свадьбу. – И ты так любила? – Не однажды. А ты? – А я хочу любить только однажды. И навсегда. – Да? А где ты хочешь его встретить? Девушка с хвостом съела конфету и отнесла обертку в мусор. – Может быть, здесь? – усмехнулась Маруся. А может быть, любовь – это гораздо больше, чем ты думаешь? – улыбнулась девушка. – Может быть, мой каждый день здесь, где я счастлива, – это любовь. И то, что я встретила тебя, – это тоже любовь. И то, что я вообще существую… – Ладно, ладно, – перебила Маруся, – тогда давай поговорим о сексе. Ты к сексу как относишься? – Спокойной ночи. – Девушка направилась к двери. – Завтра в семь утра у меня зарядка, не хочешь принять участие? – Пока нет. – Маруся прыгнула на кровать, и кровать неожиданно заскрипела. – Тогда я зайду к тебе после завтрака. – После завтрака меня здесь не будет! – закричала Маруся. – Я ухожу! Ухожу на волю! В дверях появилась нянечка. – Все-все-все, – улыбнулась ей Маруся. – Я уже вернулась. Спокойной ночи.
13
Ангелина Петровна доброжелательно улыбалась юной Володиной жене, слушая ее и иногда делая пометки золотой – восемнадцатикаратное золото – увесистой ручкой. Кроме них двоих в кабинете еще была низкорослая, с темной кожей, темными волосами и черными пронзительными глазами малазийка. Светлым у нее был только передник, одетый на темное форменное платье. Сложным было не определение ее национальности, сложным, а скорее невозможным было определение ее возраста. Догадки строились между границами раннего девичества и поздней зрелости. – Постоянно матерится,– виновато улыбнулась Володина жена, – просто постоянно. Приходят гости, а она им: «Fuck you, fricks! If you want to be ok kiss my pennis every day! If you want to be all right, fuck your boyfriend everynight! Felch off! Fuck you bitch forever!» Позор. Типичный психиатрический синдром «местного колорита». Встречается, кстати, только в Малайзии. Называется «латах». Вызван сильным испугом или… – Да я и не знаю, чего она испугалась! Мой Володя просто выплюнул курицу, которую она подала на стол. Обычно она очень вкусно готовит… – Ну, видите… Психика – это лабиринт, а в лабиринте всегда есть тупики. Но ничего, острое состояние мы снимем дня через два, три, и можете забирать ее домой. – Володя так нервничает. Мы ее, в общем-то, любим, ее в доме и не видно и не слышно… – А теперь слышно, – улыбнулась Ангелина Петровна. |
