|
«Лично я видел Тухачевского, которого вели на допрос к Леплевскому; одет он был в прекрасный серый штатский костюм, а поверх него был одет арестантский армяк из шинельного сукна, а на ногах — лапти. Как я понял, такой костюм на Тухачевского был надет, чтобы унизить его». Из показаний, данных бывшим работником НКВД Вуллом. «Установлены факты грубого нарушения следственными органами социалистической законности: избиения арестованных, «стойки», «конвейер», фальсификация доказательств — таков далеко не полный перечень незаконных приемов ведения следствия со стороны отдельных следственных работников…» Из «Обзорной справки» в ЦК КПСС, подписанной председателем Военной коллегии Верховного суда Союза ССР генерал-лейтенантом юстиции А. Чепцовым 14 мая 1956 года. Вопрос до сих пор непонятный: почему «враги народа» признавали свою вину, возводя на себя невесть какую напраслину? Мол, и шпионы они, и вредители, и «с Троцким на дружеской ноге»… При этом «топили» они не только себя, но и десятки человек с собой вместе. И кто — недавние «пламенные большевики», прошедшие подполье, ссылки и каторги, гражданскую войну! Неужели леплевские оказались страшнее и Мамонтова, и Шкуро, и бело-поляков? Смогли придумать такие муки, что устоять было невозможно? «Свидетели, как правило, сами являлись арестованными, специально в отношении других обвиняемых не допрашивались, а лишь давая показания по своему делу, в спешном порядке называли лиц, являвшихся, по их мнению, участниками заговора». Из «Обзорной справки» в ЦК КПСС, подписанной Председателем Военной коллегии Верховного суда Союза ССР генерал-лейтенантом юстиции А. Чепцовым 14 мая 1956 года. Но ведь другие не ломались, не оговаривали друг друга и себя. Те же в будущем маршал К. К. Рокоссовский и генерал армии А. В. Горбатов — оба они оказались перед войной в лагерях… «О нарушении социалистической законности в Особом отделе НКВД Ленинградского военного округа со стороны его бывшего руководства в лице Рассохина и Кардонского показали бывшие сотрудники этого отдела Лещенко и Емельянов. Лещенко при этом пояснил, что комкоры, комдивы, корпусные и дивизионные комиссары сознавались у них (Рассохина и Кардонского) в день ареста или на первых двух-трех допросах, признавая себя виновными в терроре, диверсиях и шпионаже. Этих успехов они добивались путем уговора арестованных, что их показания условны, «крайне нужны для Советской власти», и что их самих они никаким образом и никогда не коснутся». Из «Обзорной справки» в ЦК КПСС, подписанной председателем Военной коллегии Верховного суда Союза ССР генерал-лейтенантом юстиции А. Чепцовым 14 мая 1956 года. «Рассохин и Кардонский уговаривали арестованных перед судом не отказываться от своих показаний, уверяя их, что если суд и вынесет суровую меру наказания, то после суда они примут все меры к ее снижению. В частности, они обрабатывали арестованного Федорова, которому Кардонский говорил: «Иван Алексеевич, вот вы уже своими показаниями часть жизни себе заработали. А когда ваше дело будет рассматриваться на суде, вы должны там, подтверждая свои показания, произнести речь, как прокурор. Возможно, тебе вынесут приговор суровый, но ты не пугайся, знай, что это будет временно. Мы примем все меры к тому, чтобы тебе создать условия сохранить жизнь». После того, как на суде Федоров произнес «прокурорскую речь», Кардонский заявил, что теперь не страшно, если даже на суде откажутся те, которые проходят по показаниям Федорова». Из показания бывшего сотрудника Особого отдела НКВД Ленинградского воегтого округа Лещенко. «Каширин (командующий войсками СКВО) уличал в своих показаниях Егорова (начальника Генерального штаба). |
