Ночная поездка на берег оказалась гораздо спокойнее, чем предшествующее плаванье. Хэрод заранее заказал машину, и за верфью Барента его ждал небольшой «Мерседес» — любезность со стороны Фонда Западного Наследия.

Хэрод свернул на шоссе 17 к Южному Нью-Порту, а последние тридцать миль до Саванны проделал по 1-95.

— Почему в Саванне? — поинтересовалась Мария Чен.

— Они не сказали. Парень по телефону просто объяснил мне, где остановиться — у канала на окраине города.

— И ты думаешь, это был тот самый человек, который тебя похитил?

— Да, — кивнул Хэрод. — Я уверен в этом. Тот же самый акцент.

— Ты продолжаешь считать, что это дело рук Вилли? — спросила Мария Чен.

Хэрод с минуту ехал молча. Затем тихо сказал:

— Да. И я могу найти этому только одно объяснение. Барент и остальные уже имеют возможность поставлять в загон обработанных людей, если им это требуется. А Вилли нужен помощник.

— И ты готов участвовать в этом? Ты по-прежнему лоялен к Вилли Бордену?

— К черту лояльность! — огрызнулся Хэрод. — Барент отправил Хейнса ко мне в дом... избил тебя... просто чтобы покрепче натянуть мой поводок. Со мной еще никто так не поступал. Если у Вилли есть дальний прицел, какая разница? Пусть делает что хочет.

— А это не может оказаться опасным?

— Ты имеешь в виду суррогатов? — спросил Хэрод. — Не вижу, каким образом. Мы удостоверимся, что они безоружны, а когда они окажутся на острове, с ними вообще не будет никаких проблем. Даже победитель этих пятидневных олимпийских игр заканчивает свою жизнь под корнями мангровых деревьев на старом рабском кладбище где-то на острове.

— Так что же Вилли пытается сделать? — спросила Мария.

— Проучить меня. — Хэрод выехал на дорожную развязку. — Единственное, что мы можем, это смотреть и пытаться выжить. Да, кстати, ты захватила браунинг?

Мария Чен достала из сумочки револьвер и передала его Хэроду. Ведя машину одной рукой, Хэрод снял предохранитель, проверил оружие и снова защелкнул рычаг о бедро. Затем он засунул револьвер под ремень, прикрыв его свободной гавайской рубашкой.

— Ненавижу оружие, — бесцветным голосом произнесла Мария Чен.

— Я тоже, — сказал Хэрод. — Но есть люди, которых я ненавижу еще больше, и один из них — этот негодяй в лыжной маске и с польским акцентом. Если он окажется тем самым суррогатом, которого Вилли хочет отправить на остров, мне придется очень постараться, чтобы не вышибить ему мозги по дороге.

— Вилли это не понравится, — заметила Мария Чен.

Хэрод кивнул и свернул на шоссе, идущее вдоль заросшего берега канала Саванна-Огичи к заброшенной пристани. Машина уже ждала их. Хэрод остановился, не доезжая до нее шестидесяти футов, как было условлено, и помигал фарами. Из машины вышли мужчина и женщина и медленно направились к ним.

— Мне надоело думать, что понравится Вилли, Баренту или еще кому-нибудь, — сжав зубы, прорычал Хэрод. Он вышел из машины и вытащил револьвер. Мария Чен открыла сумку и достала из нее цепи и наручники. Когда мужчина и женщина были от них футах в двадцати, Хэрод наклонился к Марии Чен и осклабился.

— Пусть теперь они думают, что понравится Тони Хэроду, — промолвил он, поднял револьвер и прицелился точно в голову мужчины с короткой бородкой и длинными седыми волосами.