— Король берет пешку, — прокомментировал Вилли равнодушно.

Барент сделал шаг по направлению к Хэроду.

— Черный король на слон-5, — пояснил он.

— О'кей. — Вилли перешел на черную клетку, прилегавшую к квадрату Джимми Уэйна Саттера. — Белый король на слон-6. — Сол понял, что пока Барент пытался решить судьбу Хэрода, оберет почему-то угрожал Саттеру.

— Король на конь-5, — произнес Барент и переместился в квадрат рядом с Хэродом.

Сол видел: до Тони Хэрода дошло, что следующей жертвой Барента будет он. Лицо продюсера побледнело, он облизнул пересохшие губы и оглянулся, словно намереваясь бежать. Охранники Барента придвинулись ближе.

Сол снова повернулся к Джимми Уэйну Саттеру Евангелисту оставалось жить несколько секунд — совершенно очевидно, что следующим ходом Вилли захватит беспомощную пешку.

— Король бьет пешку, — подтвердил фон Борхерт, переходя в белый квадрат Саттера.

— Секундочку! — вскричал Саттер. — Одну секундочку. Мне надо кое-что сказать еврею!

Вилли брезгливо тряхнул головой, но Барент вмешался:

— Предоставьте ему секунду, герр генерал!

— Ладно, побыстрее, — бросил тот, ему явно не терпелось завершить партию.

Саттер полез в карман за носовым платком, не нашел его и вытер пот с верхней губы тыльной стороной руки. Он уставился прямо в глаза Солу и тихим и твердым голосом, совсем не похожим на хорошо модулированный баритон, которым он читал свои телевизионные проповеди, произнес:

— Из Книги Премудрости царя Соломона. Глава третья «А души праведников в руке Божией, и мучение не коснется их. В глазах неразумных они казались умершими, и исход их считался погибелью, и отшествие от нас — уничтожением, но они пребывают в мире. Ибо, хотя они в глазах людей и наказываются, но надежда их полна бессмертия. И немного наказанные, они будут много облагодетельствованы, потому что Бог испытал их и нашел их достойными Его. Он испытал их как золото в горниле и принял их как жертву всесовершенную. Во время воздания им они воссияют как искры, бегущие по стеблю... Надеющиеся на Него познают истину, и верные в любви пребудут у Него; ибо благодать и милость со святыми Его и промышление об избранных Его...»

— Это все, брат Джеймс? — веселым голосом поинтересовался Вилли.

— Да, — ответил Саттер.

— Король бьет пешку, — повторил оберет. — Герр Барент, я устал. Пусть ваши люди позаботятся об этом.

По кивку Барента из тени вышел охранник — он приставил «узи» к черепу Саттера и выстрелил.

— Ваш ход, — напомнил Вилли Баренту, пока выносили труп преподобного.

Сол и оберет остались в одиночестве в правой части доски. Барент медлил, глядя на Тони Хэрода, затем повернулся к Вилли и спросил:

— Вы согласитесь на ничью, обычную ничью? Я вступлю с вами в переговоры о возможности расширить состязания позднее.

— Нет! — Вилли покачал головой. — Ходите. К. Арнольд Барент сделал шаг и протянул руку к плечу Тони Хэрода.

— Подождите минуточку! — заорал Хэрод и отшатнулся от Барента, не покидая своей белой клетки. Двое охранников обступили его с обеих сторон, чтобы иметь свободную траекторию огня.

— Поздно, Тони, — сказал Барент. — Ну, будь же хорошим мальчиком.

— До свидания, Тони, — добавил Вилли.

— Постойте же! — закричал Хэрод.