Взмахами скальпеля сестра Олдсмит срезала с себя остатки простыни и развернулась, как заржавленная марионетка.

— Прекрати! — изо всех сил закричала Натали, судорожным движением вытаскивая из кармана упаковку спичек. Пока Нэнси Варден продолжала подтягивать ее к кровати, Натали отломила спичку и попробовала поджечь наволочку. Нет, ткань гореть не хотела. Спичка погасла.

Тут девушка почувствовала, что агонизирующие, дрожащие пальцы Калли вцепились ей в волосы. Натали зажгла вторую спичку, дала огню разгореться, прикрывая его ладонью, и поднесла быстро гаснущее пламя к наволочке, не убирая руки, когда огонь начал подбираться ближе.

Наволочка наконец загорелась. Натали локтем швырнула ее под кровать.

Кружевные занавеси, белье и деревянная основа кровати, пропитавшиеся чистым кислородом снизу, взорвались гейзером синего пламени, которое менее чем за три секунды распространилось по всей комнате.

Пытаясь задержать дыхание, Натали освободилась от хватки вспыхнувшей факелом женщины и вскочила, чтобы бежать отсюда, из этого ада.

Калли выпустил ее волосы и поднялся на ноги одновременно с ней. Теперь он заслонял дверной проем, как какой-то полувыпотрошенный труп, в гневе восстающий с патологоанатомического стола, где производится вскрытие. Он схватил Натали своими длинными руками и развернул ее.

Стараясь не вдыхать отравленный воздух, она увидела извивающееся и мечущееся в синих клубах концентрированного пламени тело старухи — ее чернеющее на глазах, будто состоящее из одних суставов тело ежесекундно меняло свою форму. И тут с кровати донесся истошный крик, который через секунду был подхвачен сестрой Олдсмит, Нэнси Варден, Калли, трупом доктора Хартмана и самой Натали.

Из последних сил девушка вывернулась из рук Калли и бросилась к дверям как раз в тот момент, когда взорвался второй баллон с кислородом. Полную мощь взрыва принял на себя Калли, и через секунду весь дом заполнился запахом горелого мяса. Руки белого ублюдка разошлись в стороны, взрывной волной его отбросило к стене, а затем полыхающий факелом великан перевалился через перила и полетел вниз.

Натали лежала ничком на лестнице. Она ощущала спиной жар, идущий от потолочных перекрытий, видела отблески пламени, отражавшиеся в целой горе хрустальных осколков внизу, но не могла сдвинуться с места.

Она сделала все что могла.

* * *

Чьи-то сильные руки подняли ее, она попыталась слабо сопротивляться, но кулаки ее были такими же беспомощными и мягкими, как ватные шарики.

— Спокойно, Натали. Мне еще нужно захватить Марвина.

— Джексон!

Высокий негр тащил ее, обхватив левой рукой, а правой волочил за ворот рубашки бывшего главаря банды. Помраченное сознание то рисовало Натали зеркальную комнату с выбитой стеной, то ей казалось, что ее несут через сад и по темному тоннелю гаража. Микроавтобус дожидался их в переулке. Джексон осторожно перенес Натали на заднее сиденье, Марвина положил на пол.

— О Господи, ну и денек, — пробормотал он, присаживаясь рядом с Натали и вытирая влажной салфеткой с ее лица кровь и сажу. — Да, девушка, над вами придется основательно потрудиться.

Натали облизнула потрескавшиеся губы.

— Дай мне посмотреть, — прошептала она. Джексон взял ее под мышки и помог приподняться. Весь дом Фуллер был объят пламенем, огонь уже перекинулся на дом Ходжесов. В просветах между домами Натали различала красные пожарные машины, перегородившие улицу. Мощные струи воды из двух брандспойтов безрезультатно били в бушевавший огонь, остальные были направлены на деревья и крыши соседних домов.

Натали посмотрела налево и увидела Сола. Он сидел и, близоруко сощурясь, тоже глядел на огонь. За тем он повернулся к Натали, улыбнулся, в сонном недоумении покачал головой и снова погрузился в сон.

Джексон свернул одеяло, положил его под голову Натали, а еще одним накрыл ее.