Сергей Алексеев. Утоли моя печали
Глава первая
Золоченый кубок
1
Они снова встретились на служебной лестнице, точнее, на площадке между этажами. Он поднимался вверх и очень спешил, она спускалась вниз, как всегда грациозно, царственно – не шла, а несла себя, отстукивая каблучками ритм его сердца. Бурцев увидел ее раньше, вернее, сначала узнал шаги и остановился, закрыв глаза, считал на слух ступени под ногами Наденьки. Стук прервался на третьей. – Сережа?.. Здравствуй. Перед ней трепетали не только областные прокуроры, но и многие начальники центрального аппарата. Бывало, входили на полусогнутых, выходили с испариной на лбу и облегченным вздохом. Потом говорили, что у нее совсем не женский характер, что ей опасно смотреть в глаза и что ложь она чувствует еще до того, как ты успел открыть рот. Ей уже давно дали прозвище – Фемида. Но сейчас их никто не видел, и потому голос ее звучал как оброненная на пол монетка. Бурцев поднял веки – Наденька смотрела на него, чуть склонив маленькую головку с тяжелой прической и оперевшись рукой о поручень. Ему показалось, что тонкие ее пальчики с удлиненными ноготками чуть подрагивают. – Привет, – сказал он. – Опять мы с тобой на лестнице… – Да? Почему опять? – как-то отвлеченно спросила она. – Потому что в прошлый раз мы встречались на этой же лестнице. Только двумя этажами выше. Ты поднималась, я спускался… – Да?.. Странно, а я забыла… – Два года прошло, к тому же ты всегда была забывчивой… – Ладно, иди ко мне в кабинет, я сейчас приду. – Взгляд ее был рассеянным, мысли витали в облаках. – Почему к тебе? Меня срочно вызвали к Генеральному, я только из командировки… – Сначала ко мне, это я тебя пригласила. – Странно… Зачем? – Бурцев усмехнулся. – Это что, свидание? Неужели соскучилась? – Не на лестнице же объяснять. – Она не приняла шутки. – А ты опять был в командировке? – Мое нормальное состояние – командировки… – Я всегда боялась, что однажды ты уедешь и никогда не вернешься… Зачем отпустил бороду, Сережа? Она тебе не идет. – Ты просто не привыкла… – Все равно! Сбрей. – Вся сила моя – здесь! – еще раз отшутился Бурцев и вспушил бороду. Что естественно, то не безобразно. – Ну все, поднимайся ко мне! – Наденька, как в студенчестве, будто бы махнула рукой, но только обозначила это движение. – Мы давно ждем тебя! – Кто это – мы? Ты с Вадим Вадимычем? – Мы с Генеральным. Для тебя есть специальное поручение! Ты занимался костями в восемьдесят седьмом году? – Костями? – переспросил Бурцев. – Какими костями? – Помнишь, с черепом все возился, на эксгумации выезжал… Иди ко мне в приемную и жди. А я сейчас вернусь! Из Наденьки она превратилась в Фемиду и слова уже не роняла, а припечатывала, как контрольный штамп прокурорского надзора. Правда, тремя ступенями ниже чуть отступила назад и добавила: – Скажи, чтобы впустили ко мне. И пусть секретарь приготовит кофе. Сергей поднялся на четвертый этаж, вошел в приемную, но не стал проситься в кабинет и сел в кресло для посетителей. Передавать распоряжение по поводу кофе тоже сначала не захотелось: незнакомый ему хозяин приемной, должно быть из бывших районных следователей, выгнул седую бровь и устроил допрос: – Надежды Николаевны нет. |
