|
Артур посмотрел на волну, на которой сейчас поднималась кровать. То ли он уже привык к виду огромных волн, то ли просто дальше пугаться было некуда, но эта показалась ему немного меньше и не такой крутой как предыдущие. Она все еще пугала, но уже не казалась такой опасной. Он прикинул, что еще у него есть. Больничная пижама и халат, вряд ли могут пригодиться для чего-либо. Гипс на ноге выглядел так, словно уже разваливался, и Артур чувствовал тупую пульсирующую боль глубоко в кости. Бестелесные Ботинки сохраняли его ноги в тепле, но он не смог придумать, что еще с ними можно сделать. А кроме этого, у него еще оставались… Атлас! И костяной диск Морехода! Артур резко потянулся к карману пижамы, а затем к веревочке из зубных нитей, на которую повесил кружочек из китовой кости. Атлас все еще был в кармане. Медальон Капитана — а это, как пришло ему сейчас в голову, был именно медальон — все еще на шее. Но что с них толку? Артур продел здоровую ногу сквозь прутья и, насколько смог, свернулся клубком. Затем осторожно отпустил руки и вытащил Атлас, держа его поближе к груди, чтобы его не смыло. Но, как и следовало ожидать, Атлас не открылся. Артур медленно засунул его обратно в карман. А вот диск из китовой кости мог и сработать. В конце концов, Том Шелвок был Мореходом, сыном Старика и Зодчей (пусть и приемным), он бороздил тысячи морей в разных мирах. Он велел Сьюзи Бирюзе передать этот подарок Артуру и посоветовал всегда держать его при себе. Может, с помощью медальона можно позвать на помощь или даже связаться с Капитаном. Артур вытащил медальон из-под пижамы и взглянул на созвездие с одной его стороны и корабль викингов — с другой. Они выглядели, как простая резьба, но Артур знал, что в них должна была содержаться какая-то магия. Корабль больше напоминал столь необходимую помощь, поэтому Артур сосредоточился на его изображении и принялся мысленно произносить слова, обращаясь к Капитану. "Пожалуйста, помоги мне, я плыву на кровати в море в шторм", повторял он снова и снова, иногда даже шепча слова вслух, словно оберег мог его услышать. "Пожалуйста, помоги мне, я плыву на больничной кровати в бушующем море. Пожалуйста, помоги мне, я плыву на больничной кровати в бушующем море. Пожалуйста, помоги мне, я плыву на больничной кровати в бушующем море. Постепенно у слов появился ритм. Одно то, что Артур их произносил, уже приносило некоторое облегчение. Он продолжал говорить, почти напевая, еще несколько минут, но затем его легкие окончательно сжались, и воздуха хватало только на то, чтобы кое-как сохранять сознание. Он лег на изголовье, свернулся, как мог, одна его нога торчала прямо, а вторая была продета сквозь прутья. Артур промок насквозь, и волны постоянно окатывали его, так что приходилось поднимать голову, чтобы вздохнуть. Однако волны постепенно утихали, и ветер тоже. Когда Артур поворачивал голову, чтобы определить направление ветра, он уже не получал целое ведро брызг в глаза и рот. Если еще суметь дышать, то есть надежда, подумал Артур. Эта мысль едва промелькнула в его голове, как сквозь все его тело словно прошел электрический разряд, а желудок сделал сальто, как будто Артур провалился в трехсотметровую воздушную яму на самолете. Вода вокруг внезапно сделалась отчетливее, прозрачнее и синее. Небо тоже изменило цвет, став ярко-голубым, и вроде бы заметно приблизилось. И что лучше всего, легкие Артура стремительно очистились. Он снова мог дышать безо всяких усилий. Он был в Доме. Артур чувствовал это всем телом. Даже боль в сломанной ноге уменьшилась и давала о себе знать только легким колотьем. Стоп-стоп, подумал он. Это было как-то слишком просто, разве нет? Размышление было прервано чудовищным взрывом, раздавшимся совсем близко. Какое-то мгновение Артур думал, что в него выпалили пушки с целого борта большого корабля, вроде того, который забрал Листок. |
