— Джон! — Мэй ринулась вперед, загораживая телевизор и хватая Дортмундера за плечи. — Джон! Не надо!

В ответ Дортмундер лишь хрипло зарычал:

— Он достал деньги, сукин сын! Забрал все семьсот кусков! Новый владе-ее-елец!

— Джон, забудь об этом, — умоляла его Мэй.

— Где это? — бушевал Дортмундер. — Как называется этот остров?

Однако на экране уже появилась рекламная заставка пилюль против простуды.

— Ну и что ты сделаешь, Джон? Ничего, — успокаивала Дортмундера Мэй.

— Как это — ничего? Я приеду к нему, и мы еще посмотрим!

— Ничего не поделаешь, Джон. Если Даг сумел купить отель, значит, ему удалось отмыть эти деньги. Он мог представить их как наследство, премию, еще как-нибудь. Уплатил налоги, а то, что осталось, вложил в отель.

Дортмундер никак не мог успокоиться и продолжал стоять на своем:

— Да, видимо, все так и получилось. И тем не менее...

— Ты не имеешь никаких прав на эти деньги, — заметила Мэй. — И не можешь привлечь Дага к суду. Даже если ты найдешь его, это ничего не даст. — Мэй бросила взгляд на экран, где появилась реклама капель для носа. — Мы слишком рано отступились, и все тут, — добавила она.

Дортмундер стиснул зубы.

— Это ж надо, собственный отель... — пробормотал он, оглядывая гостиную. — Хочешь пива?

— А что нам еще остается?

Дортмундер отправился на кухню, и в этот миг раздался телефонный звонок. Дортмундер остановился, повернулся и сказал, указывая на телефон:

— Передай Энди, что я не желаю об этом говорить.