— Гилливрей, — повторил Питт, чувствуя, как у него напрягаются мышцы затылка. — Вы хотите сказать, Гилливрей проверил слова Джерома о том, как тот провел вечер?

— Вам он ничего не сказал? — небрежно произнес суперинтендант. — А должен был. Готов бежать впереди паровоза — не могу его в этом винить. Проникся сочувствием к несчастному отцу — очень некрасивое дело. — Он нахмурился, в свою очередь выражая сочувствие. — И все же я рад, что оно завершено. Можете отправляться производить арест. Возьмите с собой Гилливрея. Он заслужил эту честь!

Питт почувствовал, как у него в груди вскипают ярость и чувство безысходности. Возможно, Джером виновен, однако пока что улик недостаточно. По-прежнему оставалось множество неисследованных вариантов.

— Обвинения против Джерома слишком шаткие, — резко сказал Питт. — Мы даже не знаем, где произошло преступление! Нет никаких косвенных улик, нет ничего, что опровергало бы утверждение Джерома о том, что он находился именно там, где, по его словам, находился. Где происходили эти встречи — дома у Джерома? А где в это время была его жена? И, — начнем с этого, — почему Артуру Уэйбурну понадобилось принимать ванну у Джерома дома?

— Ради всего святого, Питт! — недовольно перебил его Этельстан, стискивая сигару с такой силой, что та согнулась. — Это все детали! Их можно будет прояснить. Возможно, они где-то снимали комнату…

— С ванной? — язвительно уточнил Питт. — Мало какая дешевая комната внаем может похвастаться отдельной ванной, где можно без помех совершить убийство!

— Это ведь будет нетрудно выяснить, так? — отрезал суперинтендант. — В этом и заключается ваша работа — раскапывать подобные вещи. Но сначала вы должны арестовать Джерома и поместить его туда, откуда он не сможет сбежать, чтобы наделать новых гадостей. В противном случае не успеем мы опомниться, как он окажется на борту парохода, пересекающего Ла-Манш, и мы его больше никогда не увидим! Итак, отправляйтесь выполнять свою работу. Или я должен послать вместо вас Гилливрея?

Спорить было бесполезно. Это сделает либо Питт, либо кто-то другой. И несмотря на то что дело было еще далеко не закрыто, в словах Этельстана была правда. Возможны и другие ответы, хотя Питт чувствовал нутром, что это маловероятно. Джером подходит по всем статьям: образ и обстоятельства его жизни обусловливали чувство пустоты, искривление сознания. Недоставало только физической потребности — но никто не мог объяснить, из чего она вырастает и кого соблазняет.

А если Джером один раз пошел на убийство, он, почувствовав, что полиция идет по следу, мог впасть в панику, обратиться в бегство или, что того хуже, убить снова.

Питт встал. Ему было нечего противопоставить начальнику, но, с другой стороны, возможно, сражаться также было и не из-за чего.

— Да, сэр, — тихо произнес он. — Завтра я возьму Гилливрея и отправлюсь за Джеромом — с утра пораньше, но только так, чтобы не поднимать ненужного шума. — Он искоса взглянул на суперинтенданта, но тот не увидел в его словах ничего веселого.

— Хорошо, — сказал Этельстан, с удовлетворением откидываясь назад. — Вот и отлично. Будьте поделикатнее — семье пришлось такое пережить. Разберитесь со всем побыстрее. Предупредите патрульного полицейского, чтобы он ночью присматривал за домом Джерома, хотя я и не думаю, что тот вздумает бежать. Мы еще не подошли достаточно близко.

— Да, сэр, — сказал Питт, направляясь к двери.