При ваших бабках это развлечение будет в самый раз Или скайдайвингом – там вместо акваланга парашют, как раз по вашей военно-учетной специальности. Существует еще такой вид спорта, как прыжки с парашютом с неподвижных объектов – очень, говорят, опасное развлечение, и тоже недешевое. Или те же автогонки – и адреналин гуляет, и денежки капают… Чем не жизнь?

Только все это суррогаты вроде бойцовского клуба, ими душу не обманешь. Ей, душе, подавай натуральный продукт, она к заменителям не привыкла".

Путь до дома, в котором жил Бондарев, был недалек, ехал Юрий быстро, так что сделать окончательный вывод из своих невеселых размышлений он не успел – не хватило времени. Высматривая номера домов, он свернул во двор и сразу же остановился. Внутридворовый проезд был наглухо перегорожен кавалькадой из трех автомобилей и окружившей их толпой, довольно редкой по случаю раннего часа и рабочего дня. Выработанный годами рефлекс, повелевавший держаться как можно дальше от милиции, сработал и сейчас.

Красно-белая «газель» медицинской службы, посверкивая синими проблесковыми маячками и выплевывая из выхлопной трубы облачка белого пара, ерзала из стороны в сторону, пытаясь выбраться из затора. Помимо «скорой помощи» здесь стояли сине-белый, сто раз перекрашенный и отрихтованный милицейский «уазик» и еще одна «газель», баклажанная, с затонированными до непрозрачности стеклами и выписанной белыми буквами надписью:

«Технологическая». Возле подъезда торчала парочка скучающих сержантов, обремененных бронежилетами и укороченными милицейскими автоматами – передовой заслон, призванный удержать любопытных аборигенов на приличном расстоянии.

Картина была до отвращения знакомая: «скорая помощь», вероятнее всего, была никакой не «скорой помощью», а обыкновенной перевозкой, предназначенной для транспортировки в морг клиентов, которым медицина уже не в силах помочь; фиолетовый кузов «технологического» микроавтобуса скрывал в своих прокуренных недрах работников прокуратуры, криминалистов с их оборудованием, медицинских экспертов – словом, следственную группу; что же до ментовского «уазика», то он был именно тем, чем казался, то есть ментовским «уазиком», и ничем больше.

Судя по маневрам, осуществляемым перевозкой, клиент уже лежал в ее кузове, однако, как ни странно, зеваки не спешили расходиться: вытягивая шеи, они с любопытством прислушивались к доносившимся из подъезда звукам и нетерпеливо переминались с ноги на ногу, явно ожидая продолжения бесплатного спектакля. Глядя на них, Юрий брезгливо поморщился: конечно, все люди в принципе одинаковы, но соотечественники все же бывают порой какими-то.., более одинаковыми, что ли. Вот так посмотришь-посмотришь на них, а потом плюнешь, махнешь на все рукой и купишь себе клочок суши где-нибудь в Тихом океане, куда уже лет двести не ступала нога человека. А к клочку суши прикупишь еще и крупнокалиберный пулемет – чтобы, значит, эта самая нога не ступала туда и впредь…

"Однако что же это они не расходятся? – подумал Юрий, закуривая сигарету. – Неужели там, в подъезде, кого-то вяжут по горячим следам? Да непохоже как будто. Задержание по горячим следам обычно происходит до прибытия экспертов, и делают это сержанты из ППС…

Черт, как все не вовремя!"

Тут до него мало-помалу дошло, что дом, возле которого собралась толпа, и есть тот самый, который ему нужен. Где-то здесь жил Валерий Бондарев – завтракал, наверное, или просто курил, стоя у окна и наблюдая за тоскливой суетой во дворе. Ему, как и Юрию, было не впервой видеть трупы, и все это копошение вряд ли вызвало у него интерес – одну только тоску, раздражение да еще, может быть, жалость в том случае, если он был знаком с покойным.