В отличие от других этот нападающий ничего не ответил. Он сделал стремительный выпад, стремясь поверх королевского меча поразить Сноусара в правый бок. Король парировал удар, но это движение открыло его живот удару кинжала, и враг не преминул этим воспользоваться.

Острие кинжала ударилось о невидимую броню и отскочило, рассыпая искры. Келграэль неласково улыбнулся противнику и внезапно нырнул вниз и вперед, схватил его за запястье руки, держащей кинжал, выкрутил ее, и они вместе упали на пол.

Падающее тело Келграэля своим весом придавило кинжал, и тот вонзился снизу вверх между бедренными пластинами и глубоко проник в пах, проткнув кожу, словно шелк. Пронзительный крик вырвался из-под забрала еще до того, как хлынул поток горячей крови. Король откатился в сторону, вскочил на ноги и без паузы вонзил острие меча между воротником и основанием шлема претендента на звание убийцы.

Снова хлынула кровь, и тело в латах обмякло. Уже раздавался топот стражников, приближающихся по длинным коридорам замка; король не обратил на это внимания, он нагнулся и сорвал шлем с головы противника.

Внутри шлема не было лица, но взору Келграэля предстал не один из знаменитых Безликих. Безумно вытаращенные глазные яблоки смотрели с черепа, покрытого плотью, которая таяла, словно воск свечи.

Стражники заахали и разразились проклятиями, одного человека стошнило, но король Сноусар ничего им не сказал. Он нахмурился, отвернулся и оставил их возле трупа, а сам прошел тайными коридорами по широко раскинувшемуся замку острова Плывущей Пены и оказался наконец в потайной комнате, где когда-то встречался со своей верной Бандой Четырех, пробудившей его ото сна.

Здесь он достал из-за широкой пряжки своего пояса маленький цилиндр из золота, отвинтил крышку в форме головы единорога и глиняной палочкой, оказавшейся внутри, нарисовал некие символы на стыках, в тех местах, где можно было открыть двери, богато украшенные панели и ставни в стенах. Эти символы вспыхнули, потом свечение медленно угасло. Особое внимание король уделил символам на той панели, которая могла превращаться в окно. В последнюю очередь он начертил знаки на полу, а потом на потолке, встав на стул.

Сочтя комнату надежно защищенной, Келграэль Сноусар сделал жест, который удивил бы многих чародеев, а затем расстегнул пояс с мечом, украшенные филигранью браслеты, которые носил на запястьях, и подвеску на шее.

Каждый предмет, когда он выпускал его из рук, медленно всплывал вверх и повисал в воздухе примерно на том уровне, на который ему было указано, на уровне груди высокого человека.

Очень немногие в нынешней Аглирте имели хотя бы слабое представление о том, что представляет собой в действительности Келграэль Сноусар. Большинство придворных видели в нем всего лишь высокородного воина, героя с короной на голове, надежного, благородного и, конечно, отчасти наивного простака…

Келграэль горько улыбнулся при этой мысли и продолжал расстегивать пряжки и застежки и снимать с себя различные вещи. Он не раздевался, он скорее освобождался от многочисленных заколдованных вещиц, начиная от кинжалов в сапогах и заканчивая кольцом, которое могло создавать невидимый щит, и подвязкой Медленного Исцеления, точно такой же, какую носили все придворные в Аглирте в давние времена. Он отстегнул ее с правого бедра, чувствуя холодок на голой коже, и уже собирался натянуть снова штаны, но тут вспомнил о последнем предмете, который носил так давно, что часто забывал о нем. Это был кожаный ремешок, приносящий удачу, повязанный на бедрах подобно поясу. Его концы были скреплены бусинами, а по всей длине было завязано много хитроумных узелков. Король осторожно снял ремешок, помня о руках давно уже мертвого человека, который вязал эти узелки, и шепотом повторил совет, данный в незапамятные времена.

Он не хотел этого делать. Он не хотел, чтобы Аглирту снова отняли у него, не хотел опять погружаться во тьму, которая может не отпустить его в следующий раз.