Когда все корзины наполнились, Рэнд посмотрел на часы.

— Пора.

— Хорошо бы никуда не надо было идти, — тоскливо заметила она. Хотелось задержать это чудесное утро.

— Почему? Боишься засучить рукава и сварить маленькую кастрюльку супа?

— Кастрюля с супом на пятьдесят человек не может быть маленькой. Но я не из-за этой кастрюли. Так хорошо здесь, за тысячу миль от всех, кто может меня узнать. Если там станут просить автографы, все пропало.

— Пожалуй. Ты куда больше повеселилась бы, готовя суп инкогнито.

— Да. — Она посмотрела на свои руки. Грязные, с землей под ногтями. — Может, это кого-нибудь собьет с толку?

— Внесем маленькие коррективы, и ты станешь незаметной.

Руку мастера видно сразу. Он отыскал для нее комбинезон тетушки. Волосы Челси спрятала под бейсболку, и еще Рэнд предложил подкрасить брови.

— Ужасно, — откомментировала она, представляя себя на его суд. — Еще немного — и получится единая бровь.

— Зато Челси Кинг в тебе не признаешь.

— Может, мне нарисовать шрам через лицо?

— Нет, но можно зачернить один зуб. Вот здорово бы вышло!

Челси, смеясь, стала помогать ему подтаскивать корзины к машине. Рэнд уже предупредил верного соседа Хетты, что сегодня его помощь не понадобится.

Рэнд вел машину в город, не осмеливаясь смотреть на Челси. Она ослепляла его. Так же как в огороде, ползающая на коленках по грядке с картошкой, не замечающая грязного пятна на щеке. Она казалась ему красивее, чем можно себе вообще вообразить…

А теперь, в комбинезоне не по размеру, бейсболке, надвинутой на глаза, с нарисованными бровями, Челси лучилась радостью жизни, наивным восторгом, поражавшим его и одновременно выводящим из равновесия.

Кто догадается искать Челси Кинг тут, в домиках с окнами, подчас, забитыми досками, на улицах, по которым ветер гоняет обрывки бумаги и шныряют одичавшие кошки?

— Мы тут в безопасности? — испуганно спросила Челси.

— Моя работа, — напомнил он, — тебя защищать. Не волнуйся ни о чем.

Он наконец нашел нужное место — вдоль дома вытянулась громадная очередь.

— Что они делают?

— Думаю, ждут обеда.

Он обошел машину и открыл ей дверцу. Челси надвинула бейсболку пониже и вышла наружу, избегая смотреть на несчастных людей в рваной одежде — безразличных, враждебных, потерянных.

Открыв багажник, Рэнд протянул ей корзину. От очереди сразу отделилось несколько человек, предлагая помочь занести груз в дом. На кухне царило оживление. Когда они сказали, что приехали по поручению Хетты, их приветствовали, как родных.

— Вы могли бы почистить картошку.

— Ты умеешь чистить картошку? — прошептала Челси.

— О боже, если б я сам знал…

Она рассмеялась.

— Я думала, так бывает только в кино.

— Так передумай.

Вдвоем они отмыли картошку, почистили и нарезали для супа, работая дружной, слаженной парой. Разделавшись с картошкой, получили и другие задания — накрывать на стол, разливать суп.

Первоначальная неловкость Челси исчезла. Она приветствовала людей, наливала суп, раздавала булочки и улыбки. Когда последний в очереди отошел, им предложили налить супу себе и присоединиться к обедающим.

— Как тихо, — прошептала она. — Почему все молчат?

— Потому что они очень голодны, — ответил Рэнд и не преминул отметить, как Челси потряс тот факт, что люди могут быть настолько голодны.