- Во... во вторник. 

 

- Мы съездим к ней и уговорим ее вернуться домой. Все? 

 

- Спасибо! Я... 

 

- Всего доброго. 

 

Отец поклонился и - при гробовом молчании всех нас - нашел в себе силы проводить гостя до двери. 

 

Потом он молча, как-то рассеянно прошел в свою комнату и лег на кровать. 

 

- Вообще-то, не оставлять же больную мать этому идиоту, - сказал Валерий, - все же папа прожил с нею четверть века. 

 

- Ты ничего не понимаешь! - потрясла я руками перед самым его лицом. Папа же любит Шуру. Они зарегистрироваться собирались. Мама же сама первая связалась с этим Моржом. Нет. Это невозможно! Папа! Папа! 

 

Я бросилась в комнату к отцу. Он лежал ничком на постели. Я его обняла. 

 

- Милый папка, не горюй! Я уже взрослая. Я буду ухаживать за мамой. А ты иди к Шуре. Можно квартиру разменять на две. Можно как угодно сделать. Не думай, что вот ты расстался с Шурой. Ты даже уже не имеешь морального права бросить Шуру ради женщины, которая сама разбила свою семью! 

 

- Неужели ты думаешь, что я взвалю уход за больной на твои плечи? Тебе учиться надо. 

 

- Ничего, я выдюжу. А на время всяких экзаменов можно сиделку где-нибудь достать, чтоб меня подменяла немножко. Это если мама совсем сляжет. Но ей ведь легче, ее выписывают из больницы. Может, она еще работать будет. Я не позволю тебе разбить свое счастье! Папка, мой папка! 

 

Отец стремительно поднялся и прижал мою голову к своей. 

 

- Разве я оставлю тебя, дочка, с ней? 

 

- Но ведь я для тебя не дороже любимой женщины? Отец прижал меня к себе еще крепче. 

 

- Дороже, - глухо сказал он. - А теперь иди, а то бросили их... 

 

Когда я вышла, Ермак с Валерием играли в шахматы. Оба страшно путали. Я села рядом. 

 

Глава двадцатая 

 

БЫВШАЯ ЖЕНА 

 

Сначала шофер Моржа привез мамины вещи. Затем мы поехали за ней на такси - папа и я. 

 

Мама уже все знала. Я так и не поняла, говорил ли Морж с ней лично или по телефону, а может, написал ей письмо? Но как бы то ни было, он подготовил ее, потому что мама не выразила никакого удивления. Правда, перед этим у нее был ее любимец Валерка. 

 

Молча она вышла из больницы, молча доехала до дома,, молча вошла в бывшую свою семью, молча прошла мима празднично сервированного стола в свою комнату. 

 

Мы с папой к ее приходу провели генеральную уборку, купили шампанского и всякой всячины, но мама даже не посмотрела ни на что. Она только попросила меня убрать с ее постели "эту гадость" - котенок привык спать у меня на постели и еще не знал, что теперь он не должен туда входить. Затем мама заперлась в своей комнате. Сесть за стол отказалась, так как "поужинала в больнице". 

 

Мы с папой обескураженно взглянули друг на друга. 

 

- Все по-прежнему, как было, - шепнула я ему горестно.- Шел бы ты к Шуре, а то она сейчас переживает... 

 

- Сегодня как-то неловко, - сказал папа и пошел к себе в комнату. 

 

Я покрутилась перед запертой дверью - оттуда не доносилось ни звука, и пошла к папе, как в детстве.