Армия сестры была сведена до менее чем полтысячи человек, да и эти быстро погибали.

  - Верховный Кулак...

  Когда он повернул голову, Руфа Бюд увидела лицо и закрыла рот. Паран развернул коня к солдатам. - Сюда! Наверх, чтоб вас! Ближе! Ваши товарищи-малазане гибнут! Глядите на них! Все - глядите на них!

  Конь дернулся, но он заставил животное замереть грубым рывком поводьев. Поднял руку, опуская забрало шлема. Выхватил меч и встал в стременах перед собирающимися солдатами.

  - Вздохнуть полной грудью, ублюдки! И - В АТАКУ!

  Они с Кулаком Руфой Бюд поскакали по склону. Паран подъехал ближе. - На фланг - юг не трогайте!

  - Да, сэр!

  - Ищите полукровок.

  Ее взгляд стал ядовитым: - Да неужели, сэр?

  Склон сзади содрогался от шагов Войска.

  - Верховный Кулак! Если мы возьмем командиров? Пощада?

  Он сверкнул глазами, направляясь в сторону пустого промежутка между сражением и толпой гражданских: - Сегодня, Кулак, я не знаю такого слова!

  Понимая, однако, что может передумать. "Проклят мягкотелостью. Получил всю. Ничего не досталось Таворе, холодно-железной сестрице. Нужно было обменяться. Как монетами. Боги, сколько мы могли бы сделать. Уже поздно? Жива ли она?

  Сестра, ты жива?"

  Высший водраз Мелест, все еще потрясенный гибелью Чистых, обернулся на звучащие справа крики удивления и злости; глаза его широко раскрылись, увидев вторую иноземную армию, что потекла с холмов. В тот же миг враг врезался в тяжелую пехоту - столь же хорошо защищенный противник расшатал строй, ударив с силой лавины.

  Завывая от ярости, он проталкивался сквозь ряды - ему нужна одна из лошадей Чистых, чтобы лучше видеть. Они еще удерживают центр и полностью владеют ситуацией на юге. Победа еще возможна.

  И он ее одержит.

  Он вобрал разумом столько силы Аграст Корвалайна, сколько смог, и вогнал солдат в боевое неистовство. "Убить их! Всех, кто так упорно нам противится - уничтожить!"

  Ноги коня прогибались, он готов был упасть. Паран выругался и замедлил аллюр. Пошарил в седельном мешке, достал лакированную карту. Уставился на одинокую фигурку. - Матток! Знаю, ты слышишь! Я готов открыть врата. Но слушай! Проходите на полном скаку. Хотели Худом клятой битвы? Хотели кровью и мочой омыться? Получите!

  Паран ударил коня шпорами, заставляя беднягу перейти на галоп. Глядя на то место, где откроются врата, привстал в стременах. - Туда, - сказал он карте и бросил ее.

  Карта полетела ровно, как стрела арбалета, и столь же быстро, как бы размазываясь в воздухе.

  Конь Парана споткнулся и упал.

  Он успел вынуть ноги из стремян, тяжело ударился оземь, перекатился и замер.

  Рутан Гудд старался избежать окружения, но даже при помощи неизвестного и неистового солдата, что оказался рядом, не мог помешать сотням коланцев проходить мимо вне досягаемости мечей.

  За спиной ряды пехоты охватило внезапное волнение, все подались назад. Выворачивая шею, Рутан пытался понять причину перемены - но воздух был полон пыли. Все, что было видно - масса малазан, набегающих, толкающихся, словно они впали в бешенство берсерков - но врага перед ними не было.

  "Сломались. Они наконец..."

  Грохот развернул его - Рутан пораженно глядел, как тысячи воинов выезжают из огромных врат - но нет, этот рваный разрыв в ткани мира не заслуживает столь гордого наименования. Огромная, источавшая порывистый ветер дыра открылась едва в тридцати шагах от первых шеренг противника.

  Всадники несли копья, кони были защищены латами на головах и шеях.