Оно сказала:

– Да, наша битва выиграна. Их - продолжается. Она не закончится до тех пор, пока хотя бы один из них жив. Балован не перестанут приходить. Мы использовали этих людей в собственных нуждах и получили то, чего хотели. А теперь я должна их бросить? Оставить на растерзание геноцидом, потому что они нам более не нужны? Это мне приказывает Совет?

– Ты предпочитаешь остаться и сражаться в чужой войне? Ее голос наполнился жаром:

– Они нуждаются во мне, Мейс. Я их единственная надежда.

Но жар моментально исчез, и голос ее вновь встал измученным бормотанием.

– Я совершала… разные вещи. Спорные вещи. Я знаю. Но я видела такое… Мейс, ты не можешь даже представить себе то, что я видела. Ужасное, как оно есть. Ужасное, как я сама… Посмотри в Силе. Ты сможешь почувствовать, насколько хуже могло бы все быть. Насколько хуже все будет.

С этим я спорить не мог,

– Оглянись, - голос ее наполнился печалью. - Подумай о всем том, что видел. Это маленькая война, Мейс. Небольшая серия ничего не значащих провокаций с обеих сторон. До того как Республика и Конфедерация вмешались, это было фактически спортивным состязанием. Но смотри, что теперь стало с людьми. Представь, что война сделает с теми/кто никогда не знал ее. Представь пехотные бои на полях Алдераана. ТОКО, бьющие по космоскребам Корусканта. Представь, чем станет Галактика, если Войны клонов примут серьезный оборот.

Я сказал ей, что они уже серьезные, но она лишь рассмеялась:

– Серьезного ты еще не видел.

И я ответил, что, может, и не видел, но смотрел на него.

А сейчас я думаю о клонах-солдатах на «Хэллике», о том, что их безусловная смелость без вопросов и дисциплина под огнем отличаются от этих оборванных убийц настолько, насколько это вообще возможно для представителей одной расы… И я вспоминаю о том, что Великая армия Республики насчитывает 1,2 миллиона клоновсолдат. Как раз достаточно для того, чтобы разместить по одному солдату - одному-единственному человеку - на каждой планете Республики и оставить незанятым запас буквально в несколько тысяч.

Если Войны клонов разовьются так, кок их, видимо, видит Дела, в них станут сражаться не клоны, джедаи и боевые дро-иды, но обычные люди. Обычные люди, которые встанут лицом к лицу с жестоким выбором: умереть или стать подобными этим корунаям. Обычные люди, которым придется навсегда покинуть Галактику Мира.

Я могу лишь надеяться на то, что война переносится легче теми, кто не восприимчив к Силе.

Но подозреваю, что но самом деле все как раз наоборот.

Были и часы, когда мы не говорили. Я сидел, убаюканный мерным покачиванием анккокса и неизменным потоком деревьев, лоз и цветов, рядом с хаудой, пока Депо дремала в полуденной жаре, и, вслушиваясь в ее сонные бормотания, каждый раз испытывал шок от внезапного крика или болезненного стона, что головные боли срывали с ее губ.

Кажется, у нее прерывистая лихорадка. Иногда ее речь превращается в разрозненный бред воображаемых бесед, которые скачут с темы на тему с галлюцинационной непосле-довательностью. Иногда ее речи наполняются странной проникновенностью, словно она предсказывает будущее, у которого не было прошлого, Я как-то попытался записать хотя бы часть на карманный компьютер, но каким-то образом ее голос избежал записи.

Словно ее речи были моими собственными галлюцинациями.

А если и так…

Имеет ли это значение?

Даже ложь Силы бопее правдива, чем реальность, доступная нашему пониманию.

Из личных дневников Мейса Винду

Большую часть дня мы говорим о Каре Вэсторе. Депо избавила меня от необходимости выслушивать наименее аппетитные подробности, но даже того, что она мне сказало, уже достаточно.