Мейс посмотрел на Шрам, посмотрел в ее неподходяще темные для такого светлого лица глаза, посмотрел на то, как она качает здоровую мерр-сонновскую «Молнию» на коленях, словно ребенка

И многое внезапно стало на свои места:

– Это ты, - словно ища подтверждения, спросил он у Шрам, - ты застрелила Флоремиррлу Тенк.

Обжигающее послеполуденное солнце скрывало уезжающий кар в мареве и пыли. Мейс стоял на дороге и смотрел ему вслед.

Здесь, вдали от столицы, дорога представляла собой просто две наполненные камушками, скатывающимися с холмов, колеи. И зеленая полоса травы меж ними: джунгли восстанавливали свои права, устремляясь из центра дороги к ее краям. На этом небольшом участке дорога шла параллельно Бабушкиным слезам, реке, бе-тущей со снегов Дедушкиного уступа и сливающейся с Великим потоком неподалеку от Пилек-Боу. Они уже были над столицей, на склоне великой горы.

Ник и остальные с оружием на плече уже поднимались вверх по холму, ступая по траве и кустарнику, высотой до лодыжки, не больше. В двадцати метрах над дорогой виднелась стена джунглей. Вдали Мейс заметил несколько серых пятен: вероятно прирученные траводавы. Балавайское правительство использовало этих огромных зверей для того, чтобы удерживать джунгли от дороги.

– Мастер Винду… - Ник остановился на холме. Он помахал рукой Мейсу, приглашая следовать за собой, а затем показал на небо. - Воздушные патрули. Надо уйти под деревья.

Но Мейс остался на дороге. Он все смотрел и смотрел, как пыль взметается и кружится позади удаляющегося кара.

Ник сказал: «Ты из Галактики Мира».

И: «Законы здесь иные».

Мучительное беспокойство клубилось где-то в груди Мейса. Если бы он не был джедаем и не умел справляться с подобными вещами, он бы назвал это ощущение суеверным, беспричинным страхом, что он оставил Галактику позади, в каре. Что это сама цивилизация сейчас уезжала, подскакивая на кочках, в сторону Пилек-Боу. И оставляла его здесь.

Здесь, с джунглями.

Он буквально чувствовал это.

Аромат распустившихся цветов, смолы, текущей из сломанных веток, пыли дороги, двуокиси серы из жерла действующего вулкана на Дедушкином уступе. Даже солнечный свет здесь, казалось, привносил свой запах: горячего железа и гниения. И сам Мейс.

Он чувствовал свой собственный запах.

Пот струился по рукам. Испарина покрывала голову и струилась по шее на грудь, на спину. Обрывки его окровавленной рубахи остались лежать где-то там, далеко, на дороге, и теперь кожа куртки липла к его коже, уже начиная покрываться колечками соли.

Он начал потеть еще до того, как они вылезли из кара. Он начал потеть, когда пытался понять, почему партизаны, которых поддерживает Республика и которые находятся под командованием мастера-джедая, убили местного начальника Республиканской разведки.

– Тенк вела свою собственную игру уже несколько лет, - сказал Ник. - Команда для путешествия в горы… Какая бредятина! Вы, мастер Винду, направлялись прямиком в штаб Разведки сепаратистов звездной системы Джеварно. План был следующим: первое - она передает вас «команде». Второе - «команда» докладывает о «несчастном случае в джунглях». Твое тело никогда не находят, потому что остатки твоих мозгов вытягивают с помощью пыток где-то в Джеварно. Третье - Тенк уходит на пенсию, отправляясь на какой-нибудь спокойный мирок в Конфедерации независимых систем.

Мейс был потрясен. Все было слишком логичным, слишком похожим на правду. Но когда он спросил Ника, какие доказательства у него есть, молодой корун лишь пожал плечами:

– Это не суд, мастер Винду. Это война.

– Значит, вы просто совершили убийство.

– Это ты называешь это убийством, - Ник снова пожал плечами.