К тому времени когда Ник вырос достаточно, чтобы сражаться, Летняя война стала уже традицией, почти спортом: поздней весной, когда холмы становились проходимыми после ухода зимних дождей, жаждущие приключений мужчины и женщины корунаев запрягали своих траводавов для вылазки против балаваев. Балаваи в ответ заправляли паровые краулеры и устремлялись навстречу. Каждое лето превращалось в лихорадочную череду засад с обеих сторон, подрыва паровых крауле-ров и отстрела траводавов. За месяц до того, как осень вновь приносила дожди, все отправлялись по домам.

Чтобы приготовиться к следующему году.

Часть ошеломительных успехов Депы стала понятной: ей не пришлось создавать партизанскую армию. Она обнаружила уже готовую.

Окровавленную и голодную.

– Эта ваша Война клонов, кого она волнует? Думаешь, хоть кого-то на ХаруунКэле волнует горстка сопляков, правящих на Корусканте? Мы убиваем сепов, потому что они дают оружие и продовольствие балава-ям. Балаваи поддерживают сепов, потому что получают от них вещи, подобные этим ТВК. Забесплатно, кроме всего прочего. А раньше им приходилось покупать их и привозить сюда из Опари. Улавливаешь? Это наша война, мастер Винду, - Ник презрительно усмехнулся. - А вы просто проходите мимо.

– Твои слова превращают войну в почти забаву.

– Почти? - Ник ухмыльнулся. - Да это и есть самая отличная забава, которую можно найти, когда ты трезв. Хотя на самом деле трезвым быть не обязательно: взгляни на Лиша.

– Признаю: я немного знаю о войне. Но я знаю, что это не игра.

– Конечно, игра. Очки считаются по количеству трупов.

– Это отвратительно. Ник пожал плечами:

– Эй, я терял друзей. Людей, которые были для меня как семья. Но если ты позволишь ярости грызть тебя изнутри, ты обязательно сделаешь какую-нибудь глупость и дашь себя убить. Может быть, не только себя, но и важных для тебя людей. И страх тоже плох: слишком осторожные люди умирают столь же быстро, сколь и слишком смелые.

– Ты пытаешься убедить меня в том, что это забава"? Улыбка Ника стала хитрой:

– Я ни в чем не пытаюсь убедить. Тебе просто нужно принять, что это забава. Тебе нужно найти ту часть себя, которой понравится эта идея.

– У джедаев есть для этого название.

– Да-а? Мейс кивнул:

– Это называется «темная сторона».

Ночь.

Мейс сидел, скрестив ноги, перед входом в свою палатку, заштопывая дыру на брюках, оставленную веткой с медной лозой. Фальшивый карманный компьютер упирался в лодыжку: экран давал достаточно света для того, чтобы можно было штопать, не боясь пораниться. Его дюрастильный корпус уже постепенно покрывался черной плесенью и первым шрамами от грибка, но он был адаптирован для джунглей Харуун-Кэла, так что пока что он еще функционировал.

Недавно закончился ужин из сыра и вяленого мяса. Корунаи разбирали вслепую свое оружие, смазывая смолой портаака чувствительные поверхности и тихо переговариваясь: в основном, делились предположениями о погоде, о следующем дневном переходе и о том, смогут ли они добраться до ОФВ Депы до того, как их перехватит какой-нибудь очередной воздушный патруль.

Когда Мейс закончил чинить штаны, он убрал сшивную машинку и начал молча наблюдать за корунаями, слушать их разговоры. Через-некоторое время он взял микрофон карманного компьютера и включил. Настроив протоколы шифрования, он поднес микрофон ко рту и начал тихо говорить.

Из личных дневников Мейса Винду

В архивах Храма я читал истории о войнах, что происходили в ранние годы Республики и до нее. Эти истории утверждали, что солдаты на привале без умолку трепятся о своих родителях и возлюбленных, о еде, которую они с удовольствием сейчас бы съели, и о вине, которое с удовольствием сейчас бы выпили.