– Ты бы не умер.

– Я уже доел остатки ростбифа, но еще не был готов идти в магазин за яйцами и беконом. Возможно, я бы умер с голоду. Или разбился бы на машине. До того как приехать сюда, я полночи гонял по городу, ни разу не включив поворотник.

Неожиданно Оливия обняла его за шею, прильнула к нему и заплакала.

– О Джош, я так о тебе беспокоилась…

– Я сам о себе беспокоился до тех пор, пока не осознал, что не хочу, чтобы ты спала с другим мужчиной и рожала от него детей. Сказав себе, что этого не допущу, я вдруг понял нечто важное.

Оливия подняла голову и посмотрела на него.

– И что же ты понял?

– Что люблю тебя и не хочу никому тебя уступать. Ради обладания тобой я сразился бы с самим дьяволом.

Оливия поморщилась.

– Будем надеяться, что так далеко дело не зайдет.

– А как далеко ты хочешь зайти?

– Я хочу выйти замуж, иметь детей, заботиться об этом песике. Но я не хочу, чтобы его звали Киллер. Пусть будет Расти или, скажем, Чемп. Нет, лучше Саншайн или Ральф.

– Если ты так долго выбираешь кличку для собаки, представляю, сколько ты будешь выбирать имена для наших детей.

– И это может заставить тебя передумать жениться на мне?

Джош улыбнулся.

– Нет, ничто не заставит меня передумать, потому что я люблю тебя, – сказал он, целуя Оливию.

Вдруг ему в голову пришла одна мысль, и он отстранился.

– Послушай, мы могли бы сегодня ночью спать вместе.

– Ни за что!

– Почему?

– Ты не покупал мне цветов и конфет и даже не водил меня в кино. Ты мне должен четыре года свиданий, море цветов и бессчетное количество поцелуев в последнем ряду кинотеатра.

– Я исправлюсь, – ответил Джош, смеясь.

Затем он снова поцеловал Оливию и почувствовал, как в его жизнь вернулась радость. И все благодаря этой женщине. Он был перед ней в неоплатном долгу, но у него впереди еще много долгих лет, чтобы отблагодарить ее за то счастье, которое она ему подарила.