Автор дневника выжил. Может, поэтому и выжил – за великодушие ему награда досталась. Жизнь. Это много – жизнь. И капуста – это много. Это тоже была почти жизнь…

Может быть, есть страна

для нас. Наша страна. Наш Изумрудный город. А там живут люди – наши люди. Сродственники. И там живет наш человек, которому мы тоже снимся по ночам. И поэтому он не может никого любить. Старается, но не может. Это же наш человек. И в нашем общем доме пустует комната – наша комната. А на нашей веранде стоит наше кресло…

Все это мечты и фантазии, просто сны. А может, и нет. Потому что мне вполне реальная женщина пятидесяти лет рассказала историю из жизни. Она жила в своей стране сорок восемь лет. Вполне хорошо. Работала преподавателем, имела приятелей, нормально зарабатывала. Только семьи у нее не было. Так вот вышло – не смогла она никого полюбить. В юности были увлечения, но ничего серьезного не получилось. Так шла жизнь. Она свыклась. Все хорошо, да? Только ее не очень-то любили и понимали, эту Олесю. С детства. Терпели, уважали, не обижали, но как-то не понимали и не любили…

А два года назад она купила путевку в одну страну на море. Совершенно обычную путевку в недорогой отель. Раньше она бывала за границей; по работе ездила в Европу, ездила в Россию. А в эту страну поехала первый раз в жизни. Обычная поездка на море.

Она приехала и почувствовала запах страны. Он был таким несказанно прекрасным, что у нее увлажнились глаза. Пока ехали на автобусе в отель, она взгляд не могла отвести от пейзажа. Она узнавала и дорогу, и залив, и деревья, и маленькие домики… В отеле она оставила вещи и спешно отправилась в ближайшее селение. Там все рядом. Подошла к дому, – на крыльце сидел старик, разговаривал о чем-то с двумя женщинами в длинных платьях и в платках. К своему изумлению рассказчица поняла, о чем они говорят. Не слова, но смысл уловила. Старик с бородой, в шапочке, посмотрел на нее. И женщины посмотрели внимательно. И стали улыбаться, протягивать руки, приветствовать, словно давно ее знали. И приглашать в дом.

Она безбоязненно зашла и пила с ними чай из маленьких стаканчиков. Они говорили, а она понимала смысл и кивала в нужных местах. А потом расплакалась от любви и восхищения. Так плачут, вернувшись домой из долгого путешествия. Из пятидесятилетнего путешествия…

Долго перечислять все радости узнавания. И радость встречи со своим человеком, – ее описать невозможно. А Олеся его встретила там. Она уехала в эту страну, вот как получилось. Съездила домой, уладила все вопросы, собрала деньги, нашла работу удаленную, и уехала. За два месяца выучила язык. Взяла и выучила. Но она его скорее вспомнила.

А потом вот познакомилась со своим человеком. Вернее, узнала его. Он работал учителем и жил один в своем доме с садом. Не встретил свое счастье до шестидесяти лет. А потом встретил. Вернее, дождался и узнал.

Как это возможно? Никто не знает, не так ли? Может быть, потому человек и несчастлив, и одинок иногда, что он живет среди чужеземцев. Говорит на чужом языке и общается с чужаками. Хорошими, добрыми, но совершенно чужими… А где-то есть его родная страна и родные по духу люди. И они его ждут. Хотя уже и не надеются на встречу. И позабыли, что ждут.

Пусть дождутся.

Если бы у Льва Толстого был интернет,

он бы непременно комментарии писал. Интернета не было, приходилось писать длинные статьи. Но вот точно говорю; непременно писал бы комментарии. Под статьей о премьере оперы Вагнера он вот что написал бы:

«Все это глупо, балаганно, так что удивляешься, как могут люди старше семи лет серьезно присутствовать при этом… Больше я уже не мог выдержать и выбежал из театра с чувством отвращения, которое и теперь не могу забыть».

Хорошо сказано.