И каждый раз, когда его возвращают от солнечного света в мрачную комнату, он просто говорит себе: «Это нормально. Меня и должны бросать, предавать, разочаровываться во мне. Вот моя комната, не надо больше выходить из нее и верить приглашениям погулять по солнечному саду. Меня снова вернут в мою страшную комнату!»

В конце концов человек просто гасит свечу. Как Мэрилин. По крайней мере, так не видно монстров. И перестает мучить слабая надежда. Сумрак превращается в тьму.

Единицы выходят на свет. Любовь спасает, спасает близкий и преданный человек рядом. Это бывает. Но не очень часто…

Диккенсу подали на обед

в ресторане невкусный паштет. Вроде пирога такого. Писатель съел вкусные блюда, а паштет есть не стал, но официант все равно включил паштет в счет.

На следующий день Диккенсу вновь к обеду подали паштет. Тот же самый. Диккенс отрезал кусочек, но есть не стал. Официант снова включил паштет в счет!

А потом официант снова подал паштет Диккенсу. Починил и подал. Вставил отрезанный кусочек и замазал салом. И снова включил паштет в счет.

Диккенс стал сопротивляться молчаливо. Он выливал в паштет остатки вина и чая, тушил сигары, кости куриные втыкал… Официант терпеливо чинил паштет, очищал и снова подавал к столу. И включал его в счет!

Так длилось неделю, пока Диккенс плыл на корабле. В конце концов он паштет выбросил за борт. Уничтожил решительно! И правильно сделал. Официант был побежден.

Если какая-то ситуация неприятная, проблема повторяется, надо ее решать. Терпение не поможет. Нет смысла делать вид, что все в порядке. Ведь еще и платить заставят…

Иногда единственный способ избавиться от паштета – выбросить его за борт. И громко возмутиться, как матрос на броненосце «Потемкин». Действовать надо решительно и смело, если кто-то повадился нас кормить паштетами. Надо решать ситуацию поскорее. Только так можно избавиться от проблемы.

Когда говорят, что нужны помощники,

часто имеют в виду «рабы». Когда говорят, что помогать надо для воплощения идеи, часто идея проста – надо бесплатно поработать на благо этого человека.

Идея хорошая, спору нет. Только лучше бы ее прямо выражали. Без обращения к совести, без давления на жалость, без туманных описаний счастливого будущего. Обычно в другом мире.

«Мне нужна помощь!» – значит, вам не заплатят ни копейки. Вот что это значит. Но после этих слов даже спросить об оплате неудобно. Кто же берет плату за помощь? Помогают даром, от сердца, бесплатно!

Только вот «помощью» работу называть не надо. Это разные вещи. Накормить голодного или довести до дома слабую старушку – это помощь. А бесплатно работать по специальности или строить дом начальнику – это работа. Или носить кого-то в паланкине – тоже работа. Или в свое свободное время принимать пациентов. Или обои клеить.

Лучше прямо сказать: «Я хочу, чтобы вы бесплатно на меня поработали». Но это так грубо звучит! И могут отказаться. Даже скорее всего откажутся. А «помощь» – звучит совсем иначе, правда?

Вот где «помощью» называют бесплатный труд, там и рабство близко. Обычно так бывает, к сожалению…

Запомнится главное;

я помню. Мне лет двенадцать было; подросток. А подростки угловаты и неловки, они еще не привыкли к новому телу. Дедушке в Академии наук на юбилей подарили такую громадную, довольно уродливую штуку из яшмы и малахита с серебряными вставками – письменный прибор. Он занял треть большого стола, за которым мы с дедушкой занимались. У нас общий стол был.