— Н-нет, — заикнулся алхимик. Он смертно боялся, а значит мог допустить ошибку и сорвать великолепный план Ночной Стражи. — Все помню, затвердил наизусть…

Гвайнард с сомнением покачал головой.

Ждали очень долго, не менее трех колоколов. Рэльгонн озабоченно поглядывал в сторону Кезанкийских гор, небо над которыми начало светлеть — перед восходом солнца упырь будет обязан улететь в Рудну, чтобы избежать ожогов, а то и гибели от лучей светила.

В этом случае помочь охотникам каттакан уже не сумеет.

Мне показалось, или амулет становится холодным? — подал голос Конан, пощупав пальцами висящую на цепочке серебряную волчью голову.

— Все правильно, — тихо отозвался Эйнар. — Наши обереги чувствуют приближающуюся нечисть… Стойте спокойно, я попробую укрыть нас заклинанием, не позволяющим различать магию, хотя оно вряд ли отведет взгляд демона.

Ночная тьма постепенно замещалась синими предрассветными сумерками, и без того обостренное декоктами «ночное зрение» теперь позволяло различить самые отдаленные объекты — киммериец видел царапины на камнях старого замка и даже иголки на вершинах елей, растущих на противоположном берегу.

Высоко в небе за рекой показалась темная точка. Птица? Нет, чересчур быстро движется, да и никакая птица не движется таким невероятным зигзагом! Конан присмотрелся и понял: это он, Голодный Посланник! Тварь не походила ни на одно известное варвару существо. Амулет начал мелко колотиться в грудь.

— Эйнар, развяжи дракончика! — шепотом скомандовал Гвайнард. — Месьор Аделард, не подведи нас. Второго шанса не будет!

Старик мелко кивнул.

Молберан сделал круг над старым замком, теперь его можно было хорошо рассмотреть — тело небольшое, размером с человека.

Крылья не кожистые, как у нетопыря, а покрытые черными перьями, круглая голова, которая, как казалось, состояла только из зубов и точек отсвечивающих ядовитой зеленью глазок — таковых оказалось не меньше десятка, а то и двух десятков.

Но самое удивительное было в том, что демон постоянно менял форму туловища — оно то вытягивалось, будто арбалетный болт, то снова превращалось в поддерживаемый крыльями мешок, растекалось в воздухе подобно огромному слизню, выбрасывало извивающиеся щупальца как морская звезда. Конан понял, отчего Рэльгонн говорил о том, что у Посланника нет устоявшегося облика — он изменялся каждое мгновение…

Охотников демон не видел или предпочитал делать вид, что не замечает. Сейчас, после долгой и несомненно удачной охоты, монстр утерял свою стремительность. Впрочем, спешить ему было некуда — насытившаяся тварь кувыркалась в воздухе, падала и снова взлетала к небу, а спустя половину квадранса попросту исчезла за кронами сосен.

Дух Реки коротко пискнул и нырнул в волны.

— Посланник вернулся в логово, — скороговоркой бросил Эйнар. — Аделард, начинай. Быстрее!

* * *

Конана слегка мутило — пускай Быстротечная и защищала охотников от истечения черной магии, вокруг замкового холма словно бы возник туманный ореол, некая аура зла куполом накрывающая берег реки.

Киммериец начал понимать, отчего Синяя Морда чувствовал себя до крайности неуютно — яд Бездны пропитывал воздух, землю и реку, хотя только проточная вода могла сопротивляться натиску чужеродного волшебства. Когда демон просыпался и вновь набирался сил, его присутствие чувствовалось даже людьми, не владеющими колдовским искусством.

— Сейчас, сейчас… — алхимик глубоко вдохнул, зажмурился и произнес первые слова повелевающего заклятья.