Пересказал папе услышанное недавно от Алёнки. От кого-то она узнала, что под Особняком находятся скрытые подземелья, а от них идут тайные ходы к Бункеру Сталина, он недалеко от нас, а также к Бункеру Берии и к другим местам. В том числе, к Жигулям, где много пещер с сокровищами, которые спрятали разбойники. Самый большой укрыл атаман Степан Разин…

Папа усомнился в этом. Сказал, что подобное теоретически возможно, но вряд ли такие подземные ходы существуют. Хотя их под Самарой немало, далеко не все известны, не исследованы.

Ночью мне снилось, что я бегаю по тёмным комнатам и даже подземельям, пытаюсь спрятаться от анчуток, домовых, шишиг, кикимор и всяких прочих странных обликом чудовищ. За мной неслась ведьма на метле… Я вдруг оказался в огромной пещере с грудами сокровищ, но осмотреть их не успел, ибо откуда-то появился грозный казак с огромной золотой саблей и замахнулся на меня. Не знаю, что он со мной бы сделал, но я вовремя проснулся и долго не мог успокоиться…

Увлёкся

– Анчутка на чёрта похож! – завирал я друзья. – Только ростом небольшой, чуть выше моего пояса. Сам голый, в болотной тине. Волосы на голову пучками во все стороны растут. Уши огромные, сверху острые. А на ногах грязные мозолистые ступни с перепонками. Пахло от него неприятно, как из болота.

– Как ты мог запах почувствовать, если смотрел на своего анчутку через стекло? – спросила Алёна.

Я растерялся, но не сдался. Сначала потянул время, изобразив лёгкую обиду:

– Что ты врёшь, никакой анчутка не мой. Он ничей. Он – нечистая сила.

– Неужели! А про болотный запах ты врёшь! – отпарировала Алёнка.

– Ничего я не вру, – вдруг я сообразил, как мне выкрутиться. – Я смотрел в окно с обратной стороны дома, из двора. Там в окне у двери нет одного стекла, давно уже разбили. Сама знаешь.

– И чего ты туда попёрся, однако? – недоверчиво вопросил Муравский. – Когда можно было с улицы в окно заглянуть.

– Это ты глядишь, где легче и безопаснее, – подколол его я, – а я специально туда пошёл. Ну, чтобы проверить свою смелость. Не боюсь я никаких анчуток с кикиморами!

– И я не боюсь, однако, я тоже шибко смелый, – поспешил заверить меня Муравский.

– Неужели? Если вы такие смелые, то сможете пройти по всему дому, по всем-всем комнатам? – спросила Алёнка.

Я сразу закивал:

– Легко, мне не страшно! Хоть завтра.

– А ты, Женя, пойдёшь завтра в Особняк? – обратилась Алёнка к Муравскому: так его звать – Женька. Мы же, почему-то, его по фамилии зовём. – Пойдёшь вместе с Алёшей? Не испугаешься?

Муравскому отступать было некуда, он хмуро показал на свою ногу:

– Завтра, не могу, у меня ещё нога шибко сильно болит, однако. А вот когда пройдёт, то сразу же.

На этом и остановились.

Конечно, Муравский лишь отговорку придумал, сославшись на свою ногу. Он уже ходил почти не хромая.

А с ногой его произошла чудная история. Вы не поверите, но я даю вам честное-пречестное слово, что всё было именно так.

Муравский в нашей школе учится недолго, в позапрошлом году приехал он с Севера. Из Воркуты. Не сам приехал, с семьёй. Говорит, что его отец – старатель, золотоискатель. Говорит Муравский как-то не так, как мы. Наверное, прикалывается, чтобы выделиться. Хотя внешне на это не похоже.

В прошлом году физрук Генпалыч организовал кружок вольной борьбы. Многие в него записались. И Муравский тоже. Он жилистый, сильный. Раньше, на своём Севере, борьбой занимался.

На прошлой неделе в честь годовщины работы кружка Генпалыч провёл первенство школы.