— Я тоже. Не понимаю, как это могло произойти. Не будем больше говорить об этом.

Но Натаниель знал, что он этого не сможет забыть. Как не сможет он забыть Эллен.

Как может человек быть таким двуличным? Чего он, собственно, хочет?

— Время покажет… — произнес он, следуя ходу своих мыслей. Что должно было им показать время? Как забыть о случившемся? Или время поможет ему забыть скорбь, чтобы снова встретиться с ней?

Никогда бы он не поверил, что его чистая любовь к Эллен может быть так запятнана!

Он чувствовал себя оскверненным. И в то же время понимал, что это была чисто физическая реакция, над которой они оба не властны.

Но это не меняло дела. Он осквернил память об Эллен.

Остальные остановились и ждали их.

Суль снова была с ними.

«Почему она здесь?» — раздраженно подумал он. Ему не нравилось, что ее дразнящий взгляд с таким презрением обращен к нему. Ему вообще не нравилось ее появление.

— Ее вызвали Тува и Халькатла, — пояснил Руне. — Им показалось, что мы не должны брать с собой постороннего человека.

Волна протеста поднялась в Натаниеле. Он не мог просто так отпустить Бьёрг, не мог этого сделать сейчас, не узнав еще ее адреса, ведь когда-нибудь в будущем, когда все плохое будет позади, он смог бы навестить ее…

Он заметил, что Яну тоже хочется, чтобы она еще немного побыла с ними. Это еще больше рассердило его.

Нет ничего удивительного в том, что у Тувы такой усталый, изможденный и злобный вид! Халькатла тоже была раздражена. Она не выносила эту маленькую, хорошенькую Бьёрг.

Женщины нетерпимо относятся к себе подобным, если те более привлекательны, чем они сами.

На миг ему показалось, что они с Яном становятся недругами. Но он отказывался в это верить, этого быть не могло!

Руне был нейтрален, зато маленький Габриэл был просто без ума от Бьёрг. Натаниель понимал его. Габриэл был смышленым мальчиком.

Бедняжка Бьёрг сказала со слезами на глазах:

— О, неужели мне нельзя пройти с вами до подножия горы? Только до того места, не дальше. Я обещаю не быть вам в тягость…

— Ты нам уже в тягость, — отрезала Халькатла. — Из-за тебя и Натаниель тащится в хвосте. У нас нет времени на задержки.

— Неужели вы так заняты? — удивленно спросила Бьёрг.

— Да, — чуть не плача от досады, ответила Тува.

— Но почему?

— Это тебя не касается. Если тебе нужно к подножию горы, добирайся туда сама.

— Тува, не надо… — сказал Ян. — Ты же понимаешь, что…

— Не вмешивайся в это, — сказал Натаниель, сам ужасаясь своей несдержанности. — Я отвечаю за Бьёрг, и мы попытаемся не отставать от вас.

— В самом деле? — язвительно произнесла Тува. Наконец в разговор вступила Суль.

— Я понимаю ваши проблемы, — улыбнулась она. — Я переговорю об этом с Тенгелем Добрым.

— В этом нет необходимости, — ввернул Натаниель.

Но Тенгель уже шел им навстречу среди камней. Пристально посмотрев на Бьёрг, он задал ей несколько вопросов. Все это казалось Натаниелю мучительным, ему было стыдно, что девушку подвергают такому допросу.

— Будьте так добры, — просила она Тенгеля Доброго. — Я не могу оставаться одна в горах с поврежденной ногой!

Натаниель услышал реплику Халькатлы, за которую готов был ее ударить:

— К Суль она не обратилась. Потому что Суль женщина. Она сразу же обратилась к Тенгелю!

«Нонсенс», — подумал Натаниель, а Ян послал Халькатле убийственный взгляд.