Неожиданно, почти с болью, она воскликнула:

— Я не понимаю! Почему он приказал хорошо ко мне относиться до того, как узнал, что я вынашиваю его ребенка?

Карие глаза Милдред широко открылись.

— Значит, это случилось! И всего за несколько дней? Тебя ничего не беспокоит? А то у меня есть средства…

Ровена нетерпеливо отвергла предложение Милдред.

— Никаких симптомов, кроме того, что месячных у меня нет.

— Точно так же было и у твоей матери. Она беззаботно занималась своими делами, как будто не была…

— Милдред, я не хочу обсуждать никаких других детей, в то время как Уоррик собирается отнять у меня моего ребенка.

Милдред задумчиво наморщила лоб.

— Он сказал, что так поступит?

— Стала бы я говорить об этом, если бы он не обещал. Он заявил, что возьмет у меня ребенка, как только он родится, — так… так же, как и я взяла его у него. «Око за око».

— А ты хочешь ребенка?

— Конечно, хочу. Это мой ребенок!

— И его, — спокойно добавила Милдред.

— Но он не хотел, чтобы его зачали.

— И ты тоже.

— Но он хочет так поступить, чтобы сделать мне больно. А это не причина, по которой можно отобрать ребенка.

— Да, и, может быть, он сам это скоро поймет. Сейчас несколько преждевременно волноваться о том, что он планирует сделать через восемь месяцев. Как будто ты собираешься все это время провести здесь. Или ты еще не думала о побеге?

— Конечно, думала, — фыркнула Ровена. — Как только ты скажешь мне, как это сделать, я сбегу в тот же день.

Милдред усмехнулась.

— Это будет не так легко. Но может так случиться, что лорд Гилберт поможет, когда узнает, где ты находишься. Несомненно, он уже знает, что замок Киркборо был разрушен лордом Фалкхерстом. Меня удивляет, что он до сих пор не прислал сюда свою армию.

Ровене стало трудно дышать.

— Даже и не думай об этом! Я лучше останусь здесь и буду страдать от жестокостей Уоррика, чем вернусь под покровительство Гилберта.

— Теперь мне становится интересно. Твой сводный брат просто снова выдаст тебя замуж, в то время как…

— Одного дряхлого старика мужа с меня достаточно, Милдред. А Гилберт… Перед своим отъездом из Киркборо он поцеловал меня, но поцелуй был совсем не братским.

— Ага, значит, наконец, он показал свои истинные намерения, не так ли? Он еще не то сделает, если вернет тебя. Сейчас ему ничего не помешает затащить тебя к себе в постель, особенно когда ты вынашиваешь наследника на владение Киркборо. Хотя он очень симпатичный мужчина и, может быть, ты не станешь против этого возражать.

— Милдред!

— Значит, ты возражаешь! Ну, тогда считай, что тебе повезло, и какое-то время тебе не следует покидать этот замок. Это сейчас для тебя единственное место, откуда лорд Гилберт не сможет тебя достать.

Вероятно, это было правдой, но Ровене не хотелось бы, чтоб Милдред все это говорила, поскольку по ее словам получалось так, что она должна быть благодарной Уоррику за то, что он сделал ее своей узницей и любовницей. Милдред смотрела на все это не так серьезно, как следовало бы.

— Милдред, мне кажется, что тебя совсем не беспокоит мое положение, ты думаешь, Уоррик перестал мстить мне? Уверяю тебя, это не так, для него я воровка и, хотя за это он не отрубил мне руки, он будет делать мне свои маленькие подлости каждый день, пока я нахожусь под его крышей.

— А интересно, как долго продлится его враждебное к тебе отношение, если у тебя появится чувство привязанности к нему, и ты дашь ему это понять.