– Что это еще за хреновина? – спросил Тони.

Дугал изучал машину с профессиональным интересом.

– Мангоню. Или, может быть, перрье? Бриколь? Странно… никогда не слышал, чтобы ревуны применяли механические орудия.

– Да объясните же, что такой штукой делают? – завопил выведенный из себя Тони.

– А может быть, это просто онагр? – вслух размышлял Дугал. Он степенно повернулся к Ориону Блу. – Могу ли я позаимствовать на полмгновения вашу подзорную трубу?

Горный мастер молча передал рыцарю трубу. Дугал внимательно разглядывал механизм, бормоча вполголоса:

– На классическую баллисту не похоже. Противовесы… О Господи… Кажется, я узнал! Это требюше! – Сияя, он вернул подзорную трубу Ориону.

Голос Тони едва не сорвался на визг:

– Да что же этой штукой делают?

Рыцарь пожал плечами.

– Это такая средневековая катапульта. Они прикончат нас, подавая каменные «свечки» нам на крышу.

– Адов огонь! – простонал Орион. Тони с ужасом следил за неотвратимым приближением осадного орудия. Коренником в упряжке шло отвратительное чудище, которое передвигалось неуклюжими скачками, поскольку имело одну-единственную колонноподобную ногу. Из его цыплячьей груди торчала огромная, шириной более метра, кисть, оканчивающаяся черными когтями. На голове, словно у циклопа, имелся лишь один глаз, а из лягушачьего рта непристойно свешивался вертлявый язык. Две другие образины в упряжке имели несколько более традиционный облик: двухметровый ящер с гребнем на голове и пылающими глазами-карбункулами и громадная бородавчатая свинья небесно-голубого цвета, передвигающаяся на задних ногах.

Вступив на территорию лагеря, троица ревунов огласила воздух победными воплями. Их товарищи с высокого холма над фортом ответили им радостными криками, после чего обрушили на бревенчатый барак настоящую лавину камней. Но по счастливой случайности мощь этой атаки обернулась для запертых в ловушке рудокопов некоторой передышкой. Перед западной стеной выросла груда валунов, образовавшая выступающий угол, этакую клиновидную насыпь, отклоняющую катящиеся снаряды вправо и влево от цели. Когда ревунам стало ясно, что маневр с пусканием булыжников утратил свою эффективность, они прекратили бомбардировку, дожидаясь прибытия на место требюше.

Дугал воздел руки. В пыльном полумраке сияющее плетение кольчуги и алый сюртук придавали его фигуре фантастический вид.

– Вознесись, вознесись, дух мой, твоя обитель в горных высях! Понеже плоть бренная моя низринется в пучину тлена. – С печальным театральным вздохом он закрыл глаза.

– Придурок чертов! – Орион подхватил брошенный рыцарем арбалет и кожаную сумку со стрелами, снабженными железными наконечниками. – Кончай ты. Дуги! Волоки свою задницу к стене. Эти засранцы с машиной окажутся сейчас в пределах арбалетного выстрела!

Дугалов ореол отрешенности развеялся.

– О чем глаголешь ты, долговязый неумытый мастеровой?

– Они подтащили свою чертову рогатку к цеху при военно-морском складе и полезли на нее. Я так мыслю, что готовят ее к бою. Сейчас эти козлы на виду, и ты можешь накрыть их, если как следует рассчитаешь траекторию.

Дугал, Тони и большинство рудокопов поспешили к северной стене, где стоял Орион. Утрамбованная площадка между бараком и производственными постройками была усеяна трупами людей и халиков. Ревуны нанесли свой неожиданный удар как раз в тот момент, когда караван, груженный железными чурками, уже был готов отбыть в Ржавый Форт. Теперь требюше занял позицию примерно в девяноста метрах от барака, его частично заслонял навес над установкой. Прикрытием врагам служила большая куча еловых пней, сваленных по соседству с цехом при военно-морском складе, но из барака можно было разглядеть темную фигуру, перемещающуюся поверху осадного орудия и поправляющую, судя по всему, растяжки.