Фиан заворочался, начал теребить бинты из золотисто-розовой ткани; обнажились страшные раны на голове. Кугал одной рукой обхватил его запястья, другой поправил повязки. Еще плотнее подоткнул одеяло. Руки у брата быть потные, кожа туго обтянула кости, под паутинкой кровеносных сосудов едва трепетал пульс.

Умираю…

Нет.

Мы умрем вместе…

Нет.

Мы умрем от холода?

НЕТ!

Какхолоднокровьсердцестынет…

НЕТ, Я СОГРЕЮ НАС!

Состыкованный ум отчаянно боролся. Одна половина жаждала оторваться и положить конец многомесячным страданиям. Другая, безжалостная в своей братской любви, побуждала ее жить.

(психо А кинетическая) (сосудо А расширяющая) (стиму А ляция) А А А Х !

Брата мучит боль от пораженного лицевого нерва. А еще промозглая стужа. Надо с помощью психокинеза восстановить кровообращение, а затем применить коррекцию, взять на себя хотя бы часть боли. Только хватит ли сил? Он не спит десятую ночь подряд и уже дошел до точки. Ему бы отлежаться и съесть чего-нибудь посущественнее. Да и Фиана подкормить, а то воля его к жизни почти иссякла.

Спи, Фиан.

да Спи, братмой.

да Спи, зеркалодуши.

да Спи, милыйпровидец.

да Спи, роднойсамоубиица.

да Спи, Фиануммоегоума, спи.

(волнообразный ритм замедляется) Спи

Фиан почти все время бредил, и мозговые штормы правого полушария так измотали защитный механизм левого, что у самого Кугала начались галлюцинации.

Он бредет вдоль нескончаемого побережья, тащит Фиана по мелководью в допотопном суденышке фирвулагов. И вдруг в тумане над водой видит город, светлый, как солнце, обращенное к Земле. Возрожденная Мюрия во всем своем великолепии! Соплеменницы поют Песню, подбадривают борцов на арене. Начался Весенний Турнир, слышны торжественные звуки фанфар и звон алмазных мечей о стеклянные щиты.

Остолбенев, он выпустил канат. Дома! Несчастные, голодные, почти свихнувшиеся, растерявшие всю былую силу изгои много месяцев шли на запад по берегам Африки… И вот чудо свершилось.

Кугал вытянул руки, рванулся вперед и с головой погрузился в волны. Но жестокие муки, видимо, обострили интуицию брата: он сразу распознал мираж. Его принудительный импульс заставил Кугала вернуться и снова взять в руки канат.

– Мы вместе поплывем к Благословенному Острову, – прошептал Фиан.

Безумный вихрь в мозгу Кугала уже промчался. Он упрямо избрал для них обоих жизнь и вытащил лодку на сушу.

– Ты же видишь, я медленно умираю, – сказал Фиан. – Почему бы не покончить со всем этим?

– Нет! Я тебе не дам. Мы вернемся на Европейский континент. Как только дождь перестанет и ветер повернет к югу, я смастерю парус для лодки.

– Зачем? Все же погибли в Потопе.

– Неизвестно. Наша телепатия так ослаблена, что ум воспринимает не больше, чем слух.

– Кугал! Ум моего ума! Нам суждена только смерть… если мы останемся вместе.

Хриплым криком Кугал заглушил его слова. Только не смерть! Только не разлука!

– Доверься мне, как прежде. Мы – единое целое. Следуй за мной.

Но ответом ему был поток боли и безнадежности.

– На сей раз ты следуй за мной. Иначе мне придется уйти одному.

– Нет!

В подсознании Кугала всплыла горькая истина: я боюсь…

Сидя под убогим прикрытием и слушая шум дождя, заместитель великого Ноданна в Гильдии Психокинеза крепко прижимал к себе свое спящее второе «я».