– Сара, это просто жутко смешно! – воскликнула Лидия. – Такая неуклюжая!

Она согнулась пополам от хохота.

Все Красавицы смеялись вместе с ней, спрашивая друг дружку: «Видела, как она упала?», и «Грохнулась как тонна кирпичей», и «Какая неудача».

Сара была настолько потрясена, что даже не понимала, кто именно что говорит. Голоса казались далёкими и искажёнными, словно Сара слышала их откуда-то из-под воды.

Сара попыталась подняться, но с её телом происходило что-то странное. Она слышала странный лязг и звон и не могла понять, откуда он доносится. Это казалось сущей бессмыслицей, но, похоже, доносились они изнутри её.

Она дрожала и дёргалась и не могла заставить тело двигаться так, как обычно. Она больше не могла контролировать свои движения. Сара очень испугалась. Она что, настолько сильно поранилась? Надо попросить кого-нибудь позвонить маме? Или в «Скорую»?

И почему её новые подруги ей не помогают? Они всё ещё смеялись и шутили над тем, как глупо она выглядит и как всё это уморительно.

А потом смех Красавиц сменился громкими криками.

Откуда-то издалека Сара услышала голос Лидии:

– Что с ней происходит? Не понимаю!

– Не знаю! – ответила другая девочка. – Кто-то должен что-то сделать!

– Позовите учителя, скорее! – крикнула третья.

Саре пришла в голову ужасная мысль. Она поднесла руку к шее. Ожерелье, которое ей дала Элеанор – ожерелье, которое никогда-никогда нельзя снимать, – пропало. Должно быть, слетело, когда она упала. Повернув голову, она увидела его на полу неподалёку, достаточно лишь руку протянуть. Нужно снова надеть его.

Над ней появилась чья-то рука. Сара подняла голову и увидела, что это Эбби. Сара взяла её за руку и с её помощью неуклюже поднялась на ноги.

Посмотрев вниз, на себя, Сара поняла, почему девочки так кричат. Её тело менялось. От пояса и вниз она была уже не девочкой из плоти и крови, а странным нагромождением шестерёнок, велосипедных спиц и колёсных дисков, ржавых кусков металла. Выброшенных, бесполезных деталей, которым самое место на свалке.

Она посмотрела на Эбби и увидела, в каком ужасе подруга смотрит на неё – точнее, на то, во что она превращалась.

– Мне… мне надо идти, – сказала Сара. Её голос звучал по-другому – металлический, резкий.

Эбби протянула ей ожерелье.

– Ты уронила, – сказала она. В глазах у неё блестели слёзы.

– Спасибо, Эбби. Ты хорошая подруга, – сказала Сара. Красавицам она не сказала ничего – те отошли в сторонку и о чём-то шептались.

Сара схватила ожерелье и побежала так быстро, как позволяли новые – кривые, непонятно из чего сделанные – ноги. Прочь из столовой, прочь из школы. Домой. Нужно вернуться домой. Элеанор знает, что делать. Знает, как помочь ей.

Сара продолжала меняться. Туловище затвердевало, а на бегу она издавала скрипящие звуки, словно дверь с петлями, которые давно надо смазать. Она попыталась снова надеть ожерелье на шею, но пальцы уже слишком одеревенели, чтобы справиться с застёжкой.

Она бежала по тротуару, гремя и покачиваясь; люди останавливались и таращились на неё. Даже водители замедляли движение, чтобы приглядеться получше. Люди не сочувствовали ей и даже не удивлялись. Они были явно испуганы. Сара была чудовищем, из тех, что обычно создают безумные учёные в лабораториях. Скоро за ней наверняка начнут гоняться с факелами и вилами. Ей хотелось заплакать, но, похоже, у существа, в которое она превращалась, не было слёзных желёз. Может быть, от слёз она даже ещё сильнее заржавеет.

Суставы становились всё жёстче, а бежать было всё труднее.