— Не во время ли избиения в Хардвар-Сикри погиб твой отец?
— Да, — отвечал индус, и глаза его сверкнули мрачной ненавистью, — он хотел окончить свои дни в родном городе и нашел там гнусный конец, ибо что может быть подлее, чем убить старика семидесяти пяти лет? Ни один из его родных не участвовал в восстании, и я примкнул к нему только после этого отвратительного дела… Ничто не может извинить такого преступления. Есть два человека на свете, которых я поклялся убить; это майор Кемпбелл, старший комендант Хардвара, и капитан Максвелл, который командовал этим ужасным избиением. Если бы Сердар не приехал на Цейлон, где ему нужны были мои услуги, я был бы в эту минуту среди индусов, осаждающих крепость, чтобы сдержать свою клятву, и брат был бы со мной. Как только мы ступим на большую землю, я сейчас же поспешу туда. Сердар обещал замолвить за меня слово Нана-Сахибу, чтобы двух этих людей выдали мне.
— Разделим их между собой, — живо перебил его Барнет, — Максвелла отдай мне; у нас с ним старые счеты, и я хочу предложить ему хорошую дуэль по-американски: карабин в руке, револьвер и охотничий нож у пояса — и вперед!
— Нет! С такими людьми не может быть дуэли, — сказал Рама с мрачным видом, — только медленной смертью среди ужасных мучений могут они искупить свои преступления.
— Постой! Постой, Рама! — запальчиво отвечал Боб, — мои счеты с ним старше твоих и начались за два года до восстания, когда этот негодяй выгнал меня из моего дворца в Ауде, а потому преимущество на моей стороне; впрочем, ты можешь быть уверен, что я не пощажу его, и если случайно, что, по-моему, невозможно, он убьет меня, то у меня останется утешение, что ты отомстишь за меня… Согласен, не правда ли? Уступишь мне Максвелла?
В эту минуту послышался голос Сердара, звавшего Раму, что избавило последнего от ответа на затруднительный для него вопрос генерала.
Ауджали вдруг бросился вперед и исчез за скалой.
— Мы пришли, не так ли? — спросил Сердар охотника за пантерами. — Это, кажется, тот самый грот, о котором ты говорил и откуда наш друг Боб еле выбрался.
— Это он, я узнаю его, — воскликнул генерал.
— Мне кажется, Сахиб, — отвечал Рама, — мы можем там поселиться на все время, какое ты найдешь нужным. Если я не ошибаюсь, шакалы вычистили все наше помещение.
Предположения охотника сбылись во всех отношениях; в троте не осталось ни малейших следов носорога. Животные стащили в кусты все до последней косточки, до рога включительно; там оставались только следы вчерашней битвы на почве, глубоко взрытой ногами двух колоссов. Ауджали был, видимо, поражен исчезновением своего врага и глухо ворчал, поглядывая на джунгли и как бы воображая, что тот вернется назад и вновь начнет битву.
Сердар решил отдохнуть в гроте до следующего утра с тем, чтобы на рассвете обсудить дальнейший образ действий; он попросил каждого из своих спутников обдумать хорошенько за эти несколько часов, как лучше поступить, чтобы терять как можно меньше времени на бесполезные споры.
Ауджали было приказано лечь поперек отверстия грота и оберегать сон своих товарищей, чтобы никому не нужно было дежурить по очереди. Одного присутствия слона было достаточно, чтобы держать хищников на далеком расстоянии. Сделав все эти распоряжения, Сердар собрал охапку сухих листьев, положил их в углу и улегся на них. В течение целой недели с тех пор как он прибыл на остров, этот энергичный человек не спал ни одного часа и если и держался на ногах, то лишь благодаря железной силе воли.
Нариндра и Сами тотчас же последовали его примеру, так как оба эти индуса разделяли с ним все его заботы; спустя несколько минут они уснули, что было слышно по их ровному спокойному дыханию. |