Она осталась у спущенной занавѣски, ничто не могло такъ хорошо выдѣлить красоту этой стройной сильфиды съ длинными блестящими локонами, какъ эти живописныя складки темныхъ занавѣсей, испещренныхъ бѣлымъ узоромъ кружева. Старый баронъ фонъ Шиллингъ вошелъ въ широко раскрытую слугой дверь. Онъ, казалось, всей своей тяжестью опирался на руку Феликса Люціанъ, такъ какъ послѣ бывшаго съ нимъ удара онъ плохо владѣлъ правой ногой… Несмотря на это онъ представлялъ собой сильную фигуру съ широкой грудью и здоровымъ румянымъ лицомъ, оживленнымъ юморомъ и веселостью.

— Чортъ возьми! Маленькая бѣглянка мнѣ по вкусу, — вскричалъ онъ, пораженный, останавливаясь на порогѣ и проводя рукой по сѣдымъ усамъ. — Прелестное дитя, обворожительная чародѣйка!

Грубая лесть и звукъ этого сильнаго мужскаго голоса тотчасъ же возвратили огорченной и раздосадованной дѣвушкѣ ея обычное настроеніе. Она легко и граціозно скользнула по ковру и присѣла передъ старымъ господиномъ a la Госманъ .

Его взоръ точно околдованный не могъ оторваться отъ нея.

— Такой рѣдкой перелетной птички давно ужъ не видалъ домъ Шиллинга. Это оживляетъ глаза и сердце такого стараго одинокаго человѣка, какъ я! Она попала въ настоящее гнѣздо, а дальше все устроимъ — только не надо терять мужества.

Онъ направился къ чайному столу.

— Скажи мнѣ, пожалуйста, Клементина, зачѣмъ ты насъ вызвала такъ поспѣшно? Горитъ тутъ что-ли? Или ты испугалась грозы? Но тебѣ нечего бояться, — у насъ на крышѣ громоотводъ.

Все это онъ сказалъ шутя своимъ веселымъ добродушнымъ тономъ, но во взглядѣ и въ манерахъ видно было положительное возмущеніе противъ распоряженій невѣстки.

Баронесса, наливавшая чай въ чашку, бросила бѣглый взглядъ на старинные часы.

— Мы всегда въ это время пьемъ чай минута въ минуту, — сказала она тихо.

Онъ мрачно нахмурилъ свои густыя сѣдыя брови.

— Совершенно вѣрно, дитя мое, — возразилъ онъ съ видимой досадой. — Я какъ старый солдатъ, самъ люблю аккуратность; но я никогда не стѣснялся домашними обычаями даже при покойной женѣ, a они, — онъ указалъ на часы, — никогда не должны меня тиранить, въ особенности, если я занятъ разговоромъ, какъ было сейчасъ… Поняли?

Его грузная фигура медленно опустилась въ глубокое кресло у стола, и онъ сдѣлалъ знакъ Люсили сѣсть рядомъ съ нимъ на скамьѣ. При видѣ этого баронесса, опустивъ глаза, взялась за колокольчикъ и велѣла вошедшему слугѣ подать еще два прибора. Нельзя было яснѣе этого показать, что хозяйка до этой минуты не разсчитывала на гостей.

Баронъ Шиллингъ сидѣлъ подлѣ нея, противъ своего отца. Отецъ и сынъ были очень похожи. Они, какъ и всѣ Шиллинги, не отличались особенной красотой. Наверху въ среднемъ залѣ висѣли портреты тѣхъ временъ, когда древній родъ жилъ еще въ своемъ рыцарскомъ замкѣ. Уже и тогда отличительными знаками этого рода были толстая красная нижняя губа, угловатый лобъ и большой характерный нѣмецкій носъ; это были полныя жизни, упрямыя головы на исполинскихъ по истинѣ фигурахъ, рожденныхъ, казалось, для тяжелой борьбы. И эти два послѣдніе потомка совершенно походили на нихъ, только прежде желтоватые, похожіе на спѣлую пшеницу волосы стараго барона потемнѣли и посѣдѣли, между тѣмъ какъ сынъ съ своей курчавой головой и бородой походилъ на южанина… Но у обоихъ были такіе же большіе огненные глаза, гордо соколинымъ окомъ смотрѣвшіе на міръ, у стараго барона они свѣтились лукавствомъ, веселостью и чувственностью, у сына же большею частью были опущены, точно онъ смотрѣлъ внутрь себя. Молодая жена подала ему чашку чаю, и онъ, пытливо взглянувъ въ ея лицо, удержалъ на минуту ея руку въ своей.

— Тебя встревожила гроза, Клементина, ты страдаешь? — спросилъ онъ съ дружескимъ участіемъ.

Она выдернула руку и поставила чашку передъ нимъ на столъ, въ то же время съ отвращеніемъ отвернувшись.