- Расскажи нам это сказание, - попросил Рапаг. - У нас еще свежи следы рабских цепей, мы их не забыли.

- Это было давно, - начал Аблиукну, - так давно, что не знают люди, было то или не было. Но что-то было в той далекой древности, если многие поколения людей хранили в своей памяти эти события. И вот говорят, что настал день, когда фараоны египетские были свергнуты простыми людьми. Кто был богат, кто спал на золотом ложе - тот очутился на голой земле. А кто всю жизнь гнул свою спину в ярме вола - тот надел прозрачные одежды, натерся благовониями и улегся на царском ложе. У кого не было и ягненка - появилось целое стадо. Ремесленник, всю жизнь проработавший на царя, стал знатным, а знатные стали пастухами…

- Вот какие были чудеса! - воскликнул восхищенный Габбу. - Слушай, Рапаг! Слушай и запоминай.

- Я слушаю про то чудо из чудес, - кивнул юноша с улыбкой. - Мне кажется, что я вижу Асархаддона, повергнутого ниц перед его рабами, в цепях и колодках.

- И вот, говорят, - продолжал Аблиукну, - будто настал день, когда все богатства страны попали в руки бедняков, а кнут надсмотрщика очутился в руках рабов. Все перевернулось, все переменилось.

- А кто же поднял тех рабов? - спросил Габбу. - Кто собрал их воедино?

- Вот этого Тутмос не знал, - ответил Аблиукну.

- А ведь были такие люди, - промолвил задумчиво Габбу.

- Я уйду на землю отцов и подниму киммеров против врагов наших. Киммеры будут свободны! - воскликнул Рапаг.

- Святое слово - свобода! - ответил ему Габбу. - За это слово можно и жизнь отдать.

Рапаг простился со всеми и ушел. И долго еще слышалось в горах:

- Прощай, Габбу!

- Прощай, Рапаг!

* * *

Весть о победе урартов и гибели войска Асархаддона быстро разлетелась по городам и селениям Урарту. Из уст в уста передавалась молва о беглом рабе Габбу, который заманил ассирийское войско в непроходимые горы и устроил ему ловушку. О нем слагали легенды, о нем рассказывали чудеса. Говорили, будто Габбу своими руками уничтожил несколько сот ассирийцев и захватил богатую добычу.

Узнал о подвигах Габбу и лазутчик Асархаддона Белиддин - он по-прежнему рыскал по городам и селениям Урарту, - и до него дошла весть о том, что раб, перехитривший ассирийского полководца, бежал из Ниневии. Этого раба звали Габбу, и о нем рассказывали, будто храбростью своей он всех превзошел.

«Значит, не только силой и могуществом своим победили урарты, - думал лазутчик. - Хитростью раба воспользовались! Так вот кто был чернобородый воин в красной рубахе! Потому он так смело говорил о походе Асархаддона. Он все знал, этот жалкий раб. Теперь не избежать мне гнева Асархаддона. И все же надо сообщить царю. Если не сообщишь, еще хуже будет. О, горькая судьба лазутчика! Служи, как верный пес, а жди только кары. Вот вернусь - и жизни конец».

Белиддин должен был сообщить Асархаддону необычайную новость.

«Вот что может сделать беглый раб, - писал он в своем донесении. - Он может выдать тайны твоего дворца, сокровенные мысли царя, моего господина. Пусть зорче охраняют рабов охранники и надсмотрщики. Пусть не будет пощады им…»

* * *

Страшен был гнев Асархаддона, когда бесславно вернулось войско Белушезиба. Царь не пожелал слушать объяснений полководца, он приказал заковать его в колодки и спустить в глубокую яму, где сгнило немало людей, посаженных туда царями Ассирии.

Снова закрылся в своей библиотеке Асархаддон, снова диктовал писцу запросы богу Шамашу. Приказал готовить щедрые жертвы разгневанному божеству.

Тщетно валялся у ног царя верховный жрец Шумукин: гнев Асархаддона был страшен.