– Да, – кивнул Дэниел.

– Что в действительности означает мир для гита, процветание Эфраима Таффари и уничтожение угали. Мои ребята из разведки рассказывали, что он уже открыл несколько банковских счетов в Швейцарии, а кое-какие суммы перевел в другие страны на анонимные счета. Так он использует американскую финансовую помощь.

– Тебя это вроде бы удивлять не должно. Этим занимаются все, кому такая помощь поступает, разве нет? – спросил Дэниел.

– Да, конечно. Но главное не в этом. Он развязал настоящий геноцид по отношению к угали. Расправился с Омеру, который, в общем-то, был неплохим человеком, и сейчас беспощадно уничтожает угали. Ходят жуткие слухи о том, что творят его люди. Мы, разумеется, этого не одобряем. И премьер-министр уже слышать не может имя Таффари, что, между прочим, заставляет меня вспомнить об этом твоем парне.

– Моем парне?

– «Везучем драконе». Тебе ни о чем это не говорит? Вряд ли ты догадаешься, кого они посылают сюда вести дела компании.

– Нинг Чжэн Гона. Угадал? – спросил Дэниел.

«Это должно было случиться, иначе какой смысл ему здесь торчать», – промелькнуло у него в голове. Он знал это с того самого момента, как Таг произнес название компании, которая якобы будет финансировать его фильм. Он и приехал сюда только для того, чтобы встретиться с китайцем.

– Ты как будто читаешь мои мысли, – хмыкнул Майкл. – Совершенно верно, это Нинг Чжэн Гон. Он прибывает на следующей неделе. Таффари устраивает еще один прием – Эфраиму лишь бы найти предлог… – Майкл вдруг умолк на полуслове, пристально взглянув на Дэниела. – Дэн, с тобой все в порядке? Или на тебя так действуют таблетки от малярии? Ты побледнел как полотно.

– Все нормально, – охрипшим голосом пробормотал Дэниел.

Он снова вспомнил спальню в доме Джонни в Чивеве и изуродованные тела Мэвис Нзоу и ее дочерей, и от одного воспоминания об этом у него зазвенело в голове. Похоже, имя Нинг Чжэн Гона при нем лишний раз лучше не произносить.

– Расскажи о Таффари и Убомо все, что ты знаешь, – попросил Дэниел.

– Невыполнимый приказ, дружище. Могу лишь вкратце изложить, что здесь сейчас происходит, но если ты зайдешь в посольство, то дам тебе полный отчет и покажу кое-что интересное. Увидишь сам. Кстати, у меня припрятана пара бутылок настоящего Chivas.

Дэниел покачал головой.

– Завтра с самого утра мы отправляемся вверх по озеру и начинаем съемки. Таффари предоставил в наше распоряжение целый флот. И даже одну полуразвалившуюся канонерку времен второй мировой войны. Но вечером я к тебе заглянул бы.

Пора было возвращаться, и Дэниел поискал глазами Бонни. Однако нигде ее не увидел. Заметив у бара капитана Кейджо и нескольких офицеров, он направился к ним.

– Я ухожу, капитан Кейджо.

– Хорошо, доктор Армстронг. Президент Таффари тоже ушел. Вы вольны делать все что угодно. Понять, что Кейджо пьян, можно было только по его глазам, белки которых стали кофейного цвета. У белого человека они бы налились кровью.

– Утром встречаемся, капитан Кейджо. Во сколько? – спросил Дэниел.

– В шесть утра в доме для гостей. Я за вами зайду. Нам нельзя опаздывать, потому что на канонерке будут нас ждать.

– Вы случайно не видели мисс Ман? – поинтересовался Дэниел, и один из офицеров гита вдруг пьяно ухмыльнулся.

– Нет, доктор. Сначала она крутилась тут, но потом я потерял ее из виду.