— Пять, пять. Видишь, онъ говоритъ по русски, такъ какой-же это цыганъ, обратился Николай Ивановичъ къ женѣ. — Братъ славянинъ это, а только вотъ физіономія-то у него каторжная. Ну, да Богъ съ нимъ. Намъ съ лица не воду пить. Неси, неси, милый… Показывай, куда идти.

Баранья шапка захватила вещи и стала ихъ выносить изъ вагона. Выходилъ изъ вагона и брюнетъ въ очкахъ, таща самъ два шагреневыхъ чемодана. Онъ шелъ сзади супруговъ и говорилъ имъ:

— Митница. О, србска митижца, — строга митница!

Николай Ивановичъ и Глафира Семеновна были тоже нагружены. Николай Ивановичъ несъ двѣ кордонки со шляпками жены, зонтикъ, трость. Сама она несла баульчикъ, металлическій чайникъ, коробокъ съ ѣдой. Ихъ нагналъ кондукторъ, братъ славянинъ и протягивалъ руку пригоршней.

— Господине, за спокой… Тринжгельдъ… говорилъ онъ, кланяясь.

— Да вѣдь ужъ я далъ гульденъ! воскликнулъ Николай Ивановичъ. — И неизвѣстно за что далъ. Я думалъ, что мы ночь ночевать въ вагонѣ будемъ, такъ чтобъ въ растяжку на скамейкахъ спать, я и просилъ никого не пускать въ наше купэ, а не ѣхать ночь, такъ и этого бы не далъ.

— На пиво, на чашу пива, высокій бояръ… приставалъ кондукторъ.

— Гроша мѣднаго больше не получишь! обернулся къ нему Николай Ивановичъ.

— Pass… Pass, mein Herr… раздалось надъ самымъ его ухомъ.

Николай Ивановичъ взглянулъ. Передъ нимъ дорога была загорожена цѣпью и стоялъ военный человѣкъ въ кэпи съ краснымъ околышкомъ и жгутами на пальто. Около него двое солдатъ въ сербскихъ шапочкахъ-скуфейкахъ.

— Паспортъ надо? Есть, отвѣчалъ Николай Ивановичъ. Поставилъ на полъ коробки со шляпками и полѣзъ въ карманъ за паспортомъ. — Пожалуйте… Паспортъ русскій… Изъ города Петербурга ѣдемъ. Такія-же славяне, какъ и вы… подалъ онъ военному человѣку заграничный паспортъ-книжечку…

Тотъ началъ его перелистывать и спросилъ довольно сносно по русски:

— А отчего визы сербскаго консула нѣтъ?

— Да развѣ нужно? — удивился Николай Ивановичъ. — Австрійская есть, турецкая есть.

— Надо отъ сербскаго консула тоже. Давайте четыре динара…Четыре франка… — пояснилъ онъ. — Давайте за гербовыя марки на визу.

— Съ удовольствіемъ-бы, но у меня, голубчикъ, братъ-славянинъ, только русскіе рубли да австрійскіе гульдены. Если можно размѣнять, то вотъ трехрублевая бумажка.

— Нѣтъ, ужъ лучше давайте гульдены.

Николай Ивановичъ подалъ гульденъ.

— Мало, мало. Еще одинъ. Вотъ такъ… Какую гостильницу берете? — задавалъ вопросъ военный человѣкъ.

— То есть, гдѣ мы остановимся? Говорятъ, есть здѣсь какая то гостинница Престолонаслѣдника… Такъ вотъ.

— Готель Кронпринцъ… Туда и пришлю паспортъ. Тамъ получите, сухо отрѣзалъ военный и кивнулъ, чтобы проходили въ отверстіе въ загородкѣ.

— Нельзя-ли хоть квитанцію? Какъ-же безъ паспорта? Въ гостинницѣ спросятъ, началъ было Николай Ивановичъ.

— Зачѣмъ квитанцію? Я оффиціальный человѣкъ, въ формѣ, ткнулъ себя въ грудь военный и прибавилъ:- Ну, добре, добре. Идите въ мытницу и подождите. Тамъ свой пасъ получите.

Передъ глазами Николая Ивановича была отворенная дверь съ надписью: «Митница».

VI

Въ бѣлградской «митницѣ», то есть таможнѣ было темно, непривѣтливо. Освѣщалась она всего двумя стѣнными фонарями съ стеариновыми огарками и смахивала со своими подмостками для досматриваемыхъ сундуковъ на ночлежный домъ съ нарами. По митницѣ бродило нѣсколько полицейскихъ солдатъ въ синихъ шинеляхъ и въ кэпи съ красными околышками.