Дальше продвигался, стараясь стрелять быстрее. Как бы ни было прекрасно целиться с долгой подготовкой, в настоящем бою никто не даст даже пары дополнительных секунд, чтобы точнее навести маркер. Так что продвижение серьезно замедлилось, а боезапас изрядно истощился. Через час пути я получил еще четыре маркера на карте — разбитой техники в округе хватало.

Это и радовало, так как запасы, как известно, карман не тянут, и печалило одновременно. Понятно, проигравшие никак не могли забрать поверженное оборудование, но победители почему все бросили? Тут только два варианта приходило в голову. Первый, им самим эту технику девать некуда, и ресурсов хватает, чтобы просто оставить имущество бесхозным. Второй вариант — победа настолько обескровила дурагаров, что вывозить мертвые машины было просто некому.

Еще через час дрон прислал новое изображение. Развертывая картинку на дисплее, ожидал увидеть очередной остов брошенной машины, но разведчик на этот раз транслировал нечто совершенно новое.

Остановившись на месте, я задал компьютеру поиск короткого маршрута и, не отвлекаясь на тренировку стрельбы, поспешил к находке.

Деревья меж тем постепенно отступали, обнажая заросшие буйной травой проплешины. Помощник отметил незначительное увеличение радиации, но я просто отмахнулся.

Спеша со всех ног, перепрыгнул небольшой валун некогда возведенного укрепления, и оказался на широком поле боя. Десятки раскуроченных взрывами машин до сих пор фонили, и к ним приближаться пока не стоило. Так что, обходя застывшие скелеты техники, просто рассматривал с безопасного расстояния. Большая часть давно заросла настолько, что походила на обычные камни. Другая ушла в почву, где-то вообще торчали лишь обломки.

Но главное было не это. Мой взгляд сам собой прикипел к холму, застывшему у западной оконечности древнего поля боя.

Чувствуя охвативший азарт, устремился вперед. А добежав, принялся сдирать покрытый растениями слой. Под пальцами достаточно быстро показался все тот же сплав вольфрама. Видимо, он тут вместо нашей стали.

Расчистив достаточную площадь, я отступил назад, окидывая взглядом нанесенную на металл гравировку. Тот же символ дурагаров, только увеличенный в десятки раз. Но над продавленной гравировкой время оказалось не властно, а вот краска все равно осыпалась. И теперь я видел, что в действительности изображено на символе дурагаров.

— М-да, дела, — произнес, ощупывая модель солнечной системы на металле.

Если я прав, это либо бункер, либо склад. Если первое, у меня есть все шансы познакомиться поближе с технологиями местных деятелей. Если второе — разжиться брошенным наследством. Оставалось только попасть внутрь и осмотреться. С учетом брошенной техники, очень сомневаюсь, что победители вывезли содержимое, скрытое за крепкой бронедверью.

Благо как раз шел распиливать броневик. Так что весь необходимый инструмент у меня с собой. И хорошо, что старый гра со мной не пошел, — мало ли, вдруг решил бы, что занимаюсь разграблением святыни.

Воображение разыгралось, рисуя за дверью несметные богатства высоких технологий. Даже удивительно, никогда за собой подобного не замечал, а тут возникло. Впрочем, думал об этом я, уже запуская плазморез.

Разведчик, подчиняясь команде, следил за окружением. Не размышляя о возможных последствиях, перевел его в боевой режим. С отношением местных пигмеев к дурагарам лучше убить одного, чем объяснять потом всей популяции, что такое археологические исследования.

Мудрить с поиском системы запора я не стал. Все равно дверь весит больше, чем смогу поднять. Так что резал прямо по гравировке, намереваясь выпилить себе достаточную полосу и пройти внутрь. Потом, возможно, и нарежу на мелкие куски, пригодные к транспортировке, но сейчас меня волновало лишь содержимое древнего схрона.

В том, что дурагары на самом деле являлись людьми, уже почти не сомневался.