Дрожки остановились у Министерства внутренних дел, Андрес поднялся по лестнице и вошел в фойе, где его в самом деле ожидал государственный секретарь Стиг Адонис – мужчина с внешностью античного бога. Адонис пригласил Андреса в бар, где уже было полно мужчин в черных костюмах‑тройках, и все они радостно приветствовали гостя. За разговором они выпили несколько коктейлей, и вскоре бывший библиотекарь уже ощущал легкое головокружение, которое усиливалось с каждой секундой. Его знакомили с другими государственными деятелями, но он тут же забывал и имена, и лица. Больше всего ему запомнилась молодая красивая женщина в платье в черно‑белую клетку. Ее звали Кордула. Кажется, там был даже глава правительства Дольф Букминстер. Они трое: Андрес, Букминстер и Адонис –просидели около часа за маленьким столиком и беседовали о каких‑то важных вещах. Позже к ним присоединилась Кордула. Но о чем же они говорили? О важнейших и первоочередных задачах, о том, как сделать их сотрудничество наиболее эффективным? О стратегических и тактических моделях? Или о последних театральных премьерах, о концертах и праздниках, о сравнительных достоинствах кухни различных ресторанов? Может, об этом, может, о том, а может, и об этом, и о том. Андрес помнил только потрясающий вкус и крепость коктейлей и потрясающее чувство причастности к государственным делам.

– Вы можете положиться на меня, – заверял он своих собеседников. – Я приложу все усилия и сделаю все возможное!

Потом Кордула и Адонис вели его куда‑то по длинному коридору, а он все пытался поблагодарить их за оказанное доверие. Потом была темнота, потом свет, что‑то розовое и мягкое под самым его носом, и снова темнота.

Он проснулся от боли во всем теле. Болела голова, болели глаза, затекли руки и ноги, в желудке ворочался какой‑то тошнотворный ком, рот и гортань пересохли. Осторожно он поднял голову с диванной подушки и начал осматриваться. Все в комнате: стены, мягкая мебель (в частности, диван, на котором он спал), ковер на полу и потолок – было выдержано в нежных розовых тонах. Стол и стулья были белоснежными с золотой инкрустацией. Золоченой была и рама висевшего на стене зеркала. Большую часть комнаты занимал огромный белый рояль. Ковер был покрыт узором из золотых роз и белых птичек.

Меж тем жажда с каждой секундой становилась все нестерпимей. Андрес заставил себя встать на ноги, добрался до двери. Однако открыть ее не удалось. Андрес выждал несколько секунд и снова взялся за ручку. Снова неудача. Он крутил ручку и так и этак, пытался открыть окно, искал коммуникатор, но все тщетно. Он приказывал двери открыться, но она игнорировала его распоряжения. Наконец обессиленный он рухнул обратно на диван и приготовился умереть от жажды.

Его сознание уже меркло, в глазах темнело, когда он вдруг услышал над головой женский веселый голос:

– Эй, соня! Пора просыпаться!

– Кто ты? – прохрипел Андрес. – Пожалуйста, помоги мне выбраться отсюда!

– Ого, да ты уже проснулся! А почему не открываешь коммуникатор?

– Какой коммуникатор? Где он, черт побери!

– На рояле, дурачок! – невидимка звонко рассмеялась.

Андрес доковылял до рояля и поднял крышку коммуникатора. Начала ему показалось, что он видит лицо ребенка. Но на экране была просто очень юная девушка, с милым лицом, ясными голубыми глазами, курносым носом, черными кудрявыми волосами, лукавой улыбкой на пухлых, созданных для тысяч и тысяч поцелуев губах.