В то же мгновение Йон понял, что с ним случилось ЭТО. Но все‑таки оттягивал момент их знакомства, пошел к кофейной машине, наполнил кружку да так и поставил, не притронувшись. Заговорил со Шредером о планах июньской поездки с десятыми классами и засмеялся, пожалуй излишне громко, пока Шредер перечислял ему пожелания ребят: Лондон, Нью‑Йорк, Лос‑Анджелес. При этом Йон ни на мгновение не сводил с нее глаз.

Когда раздавшийся звонок возвестил о конце перемены, к нему подошел фон Зелль – с ней. Йон почувствовал себя так, словно ему предстояло впервые в жизни прыгнуть с десятиметровой вышки.

– Ну, и вот, как говорят англичане, last not least , – сказал фон Зелль. – Один из наших, так сказать, столпов, председатель совета школы господин Эверманн, в «Буше» уже одиннадцать лет, немецкий и латынь. Между прочим, сегодня у него день рождения.

– Ой, – отозвалась она. – Желаю вам всего наилучшего. – Он отметил ее рукопожатие, крепкое и энергичное.

– Спасибо, – поблагодарил Йон. – Сердечно рад приветствовать вас в нашем коллективе.

Хорек‑альбинос приподнялся на цыпочках, взмахнул игрушечными лапками и положил одну на плечо Юлии, другую на плечо Йона.

– К сожалению, мне пора. Если возникнут какие‑либо вопросы, вам поможет коллега Эверманн. Желаю успехов в нашем «Буше».

Она посмотрела вслед директору; в ее улыбке Йону почудилась легкая примесь насмешки. Несколько мгновений он мог беспрепятственно разглядывать ее лицо: довольно крупный рот, верхняя губа очерчена так же четко, как и нижняя, темные густые ресницы. Потом она снова перевела взгляд на него и состроила легкую гримасу.

– Значит, вы тут столп, то есть колонна. Какая именно – ионическая, дорическая или коринфская?

– Вам и решать, – усмехнулся Йон. – Вы ведь эксперт по колоннам.

Опять смешок, опять эта примесь насмешки.

– Вот так сразу? Ну, пожалуй, тут эклектика. Смешение стилей.

После этих слов она заправила за ухо непослушную прядь и повернулась к Шмидт‑Вейденфельд, – та вызвалась показать ей гимназию.

На урок Йон явился с опозданием, и к концу его уже сам не понимал, о чем рассказывал ученикам. Он терпеливо вынес ужин в собственную честь. Шарлотта даже не заподозрила, что мысли супруга витают где‑то далеко, а за столом присутствует лишь его оболочка. На следующий день он увиделся с Верой, чтобы положить конец их трехнедельной любовной связи. Сослался на жену – мол, она что‑то заподозрила.

После той первой встречи в учительской он каждый день ждал случая завязать разговор с Юлией. Но всякий раз, когда они виделись, – в коридорах, в учительской или во дворе, – рядом либо находились коллеги, либо ее окружали ученики: она сразу завоевала всеобщую любовь. Йон и Юлия улыбались друг другу, иногда кричали «привет». За два дня до весенних каникул они столкнулись на лестнице уже после звонка на урок; он спешил в свой класс, она в резиновых перчатках несла какие‑то стеклянные диски. Пробежав по инерции пару ступенек, оба остановились, она выше, он ниже, и обернулись. Одновременно. Долгое мгновение молча глядели друг другу в глаза. Он судорожно подыскивал слова, но у подножия лестницы уже загалдела и забурлила кучка шестиклассников со спортивными сумками и затопала наверх. На лице Юлии мелькнула тень улыбки, она еле заметно пожала плечами и отправилась дальше. А он все стоял и смотрел ей вслед. На ее ногах опять были те самые красные сапожки.