– А вот здесь ты ошибаешься, начальство всегда найдет!.. Шучу. – Макухин, однако, не улыбнулся. – Зачем же он тебя вызвал?.. Шумилин вроде все антарктические станции укомплектовал… Кстати, Семенов, начальником следующей экспедиции будто прочат меня. Пойдешь ко мне замом?

– До следующей полтора года, трудно загадывать, – уклончиво ответил Семенов.

– Твоя голова, думай. – Макухин покровительственно похлопал Семенова по плечу. – Гаранин Андрей с тобой вернулся?

Семенов кивнул.

– Его бы тоже взял, начальником аэрометотряда, – с тем же покровительством в голосе продолжал Макухин. – Ну, бывай!

Семенов задумчиво посмотрел ему вслед. Предложение заманчивое, пожалуй, принял бы его, исходи оно не от Макухина. Опыта и личного мужества у него не отнимешь, всю полярку прошел с низовки, во всех переделках побывал, а зимовать с ним не любили. Почему? Трудно сказать, какие то штрихи, пустяки Ну, хотя бы то, что за общий стол не садился, подчеркивал дистанцию. Или с самого начала зимовки выбирал человека послабее и делал из него «мальчика для битья». Или: спиртное разрешал коллективу только по праздникам, а себе – когда появлялось желание. Спорить с ним боялись, приказы выполняли по‑армейски, но когда среди полярников распространили анкету с вопросом. «С каким начальником ты хотел бы зимовать?» Макухина почти никто не назвал. А начальство ценило, для начальства самое главное, чтобы выполнялась программа и не случались ЧП… За себя‑то Семенов был спокоен, на него Макухин бросаться не станет, но Андрей и слышать его фамилию не мог. А без Андрея, и думать нечего, никуда Семенов не пойдет Пусть с Макухиным зимует другой…

– Здравствуйте, Сергей Николаич!

– Женька? – Семенов с удовольствием пожал руку молодому крепышу с русым хохолком и открытым лицом человека, у которого нет в мире врагов, да и откуда им взяться, если он никому ничего плохого не сделал. – Куда судьба забросила?

– На Врангель сватают, в бухту Роджерса. А я вас искал, в гостинице Вера Петровна сказала, что вас Свешников вызвал.

– Так я ведь прилетел только, в отпуск собираюсь… Как нога?

– Хоть вприсядку, Сергей Николаич!

С механиком‑дизелистом Дугиным Семенов несколько лет назад отзимовал на Востоке и почти весь прошлый год – на Льдине, до несчастного случая, когда Женьку вывезли с переломом ноги. Дугин Семенову нравился. Сдержанный, на редкость исполнительный, он легко входил в коллектив, с полуслова подхватывал приказы и, случалось, без подсказки одергивал ребят, вылезавших из оглоблей. Семенов ценил такую преданность, верил Дугину: дизель Женька мог разобрать и собрать с закрытыми глазами, на тракторе по Льдине раскатывал, как на велосипеде, знал сварочное и взрывное дело.

– Езжай пока что, – с сожалением сказал Семенов. – На Врангеле повеселее будет, чем на нашей ледяной корке. Поохотишься, порыбачишь.

– Какая там охота! – вздохнул Дугин – Оленей, говорят, колхоз поставляет, а в море разве рыбалка?

– Не скажи, в августе туда гуси канадские прилетают тучами, – подбодрил Семенов. – Ну не пропадай!

– Если что, так я на крыльях, только знать дайте, – попросил Дугин.

– Договорились, Женя. Координаты твои те же? Лады. Может, и сведет судьба.

Не знал тогда Семенов, что сведет, и не раз! Необозримы полярные широты, а дорог, по которым ходят люди, там не так уж и много, то и дело перекрещиваются.

– Здравствуй, Сергей, – Свешников поднялся и приветливо протянул Семенову могучую руку.