— Неужели они уплывают? — с робкой надеждой спросила Сьюзен.

— Не думаю, — хмуро буркнул Фрэнк, предчувствуя недоброе.

Из своего укрытия беглецы видели, как катер постепенно растворился в тумане. Не успел затихнуть шум работающего двигателя, как наступившая тишина раскололась от взрыва. Огненный столб, осветив предрассветные сумерки, взвился к небу — «Утренняя звезда» разлетелась в щепки.

Сьюзен онемела от ужаса. Бессильная, дрожа всем телом, она прижималась к Уайлдеру. Фрэнк чувствовал, как бешено колотится ее сердце, но слова утешения не шли на ум. Сжавшись как пружина и ощущая в горле горячий ком, он не мигая смотрел туда, где догорала его яхта.

— Прости меня, Уайлдер. Умоляю, прости меня, — пробормотала наконец Сьюзен. Плечи ее опустились, голова поникла, казалось, еще мгновение, и она разрыдается.

«Утренняя звезда» так много значила для него, и Сьюзен не могла не винить себя за гибель судна.

— Все в порядке, дорогая, — выдохнул Фрэнк и опустил руку ей на плечо. — В этом нет твоей вины.

— Но если бы не я… — Сьюзен принялась яростно кусать себе губы, чтобы не заплакать.

— Нет, если бы не я… — заспорил было Фрэнк, но вдруг негромко чертыхнулся. — Они возвращаются.

Проследив за взглядом Фрэнка, Сьюзен увидела вынырнувший из тумана катер. Он медленно приближался к узкой полоске кремнистого берега, где высадились беглецы.

— Пора уходить, — сказал Уайлдер.

Он встал, перекинул сумку через плечо и помог Сьюзен подняться. Они вошли в лес, держась за руки. Между деревьев еще держался сильный туман, а в кустах по обеим сторонам тропинки прятались тени.

— Куда мы идем? — спросила Сьюзен, вцепившись в рукав Фрэнка. Передвигаться приходилось чуть ли не на ощупь, она то и дело спотыкалась.

— К маяку. Туда ведет единственная тропинка, и, пока они отыщут ее, я успею подготовить им достойную встречу. Им придется иметь дело со мной, а значит, тебе не о чем беспокоиться — бандитам не видать тебя как своих ушей.

— Но разве нельзя просто спрятаться? — недоумевала Сьюзен.

Она понимала: Фрэнк решил своими силами дать бой головорезам Трейдера, чтобы защитить ее, но она так же хорошо понимала, что не может позволить ему этого. Она не допустит его гибели.

От одной мысли об опасности, нависшей над Уайлдером, у нее подкосились ноги. Сердясь на себя за собственную слабость, Сьюзен остановилась. Мороз пробегал по коже; она многое бы дала, чтобы этого кошмара не было. Да, Фрэнка можно упрекнуть за то, что он ввел ее в заблуждение по поводу собственной персоны, но в остальном он был предельно честен с нею. Он не делал секрета из того, что в его намерения не входит применять к Сьюзен насилие или даже убить ее. Наоборот, он готов был пойти на любые жертвы, только чтобы ей было хорошо.

Всего две недели они вместе, а кажется, будто знакомы много лет. Сейчас она обижена на Фрэнка, можно сказать, потрясена до глубины души его обманом, но это ничего не меняет. Она любит своего похитителя, и потерять его было бы равносильно собственной смерти.

— Спрятаться здесь не так-то просто. — Фрэнк тоже остановился, давая Сьюзен собраться с силами, но через минуту уже вновь уверенно шагал по тропе, увлекая за собой спутницу. — Суд над Трейдером идет вторую неделю, и преступники чувствуют, что дело принимает плохой оборот.