Шаман улыбнулся и погладил тугую кожу бубна. Дешевая подделка обошлась ему в четыре тысячи рублей; так, купил как аксессуар – шаман без бубна, что доктор без диплома. Вот покупка и принесла первую прибыль. Коравье даже и не рассчитывал из этой безделушки извлечь более или менее приличный звук. Обечайка вырезана не то из тополя, не то из липы; кожа, скорее всего, бычья. Одним словом, аксессуар. В его родном селении для бубна брали кожу желудка моржа, выделывали и, чтобы бубен звучал по-особому, коптили ее на огне. Обечайку вырезали из твердых пород древесины. Но здесь это ни к чему.

– Духи тундры призывают… – Коравье едва сдержался, чтобы не рассмеяться вслух.

Он и дома-то не очень верил во всех этих духов, ангъяков, а здесь в Москве каждый подросток – ангъяк. Смотрит стеклянными мертвыми глазами и думает, кого бы зарезать за мобильник.

Это ж надо как девку послеродовая депрессия приперла. Ангъяка выдумала. Да, действительно, существует легенда о душе младенца, мстящего за свою смерть. Но это же миф!

Вдруг шаман услышал какое-то шуршание в старом шкафу. Он прислушался. Шорох стих, но раздался новый звук. Коравье слышал такой у себя в селении, когда кот загнал в угол огромную крысу. Тварь верещала как…

…как сейчас.

Шаман подошел к шкафу и резко открыл дверь. На каком-то тюке сидел годовалый мальчик.

Ванечка встал, заверещал, как атакующая крыса, и прыгнул на шамана. Последнее, что вспомнил Коравье перед смертью, так это концовку легенды.

«Ангъяку ничего не оставалось, как повиноваться шаману и уйти из мира живых», – гласила она.

Но это была одна из версий.

«Да нет! Нет, конечно же!» – отмахнулась Аня, но дверь открывать не спешила.

Когда внутри шифоньера кто-то заверещал, Миронова отпрыгнула, схватила сумку и выбежала в коридор.

«Вещи можно забрать и потом».

Даже если это всего лишь крыса, встреча с ней была не запланирована.

В начале апреля дефицита билетов не предвиделось, поэтому один билет в купе Анна приобрела без труда. Поезд отходил в 16:30, у Ани был час свободного времени. Очень хотелось есть. С этими ангъяками, шаманами и изгонениями дьявола она совсем забыла о еде…

… и о брате…

Она совсем забыла о Боре. Неужели монстр убил его? В это верилось с трудом. Сейчас вообще во все, что с ней произошло, верилось с трудом. Беременность, роды, убийство Ванечки, смерть Пашки, голова Бори в руке призрака, шаман с бубном… Все это элементы не ее, чужой жизни. Все это произошло, но не с ней. С кем угодно, но только не с ней.

В кафе негромко играла музыка. За столиком у окна сидел пожилой мужчина и очень быстро ел. Аня подошла к стойке, посмотрела на меню, написанное от руки. Рис и тефтели, гречка и гуляш, макароны и котлеты. Обилие пищи вызвало невольное урчание в животе. Аня определилась с выбором и уже собралась его озвучить, когда поняла, что она здесь совершенно одна. Ни посетителя, жадно поедающего свою порцию, ни продавца за прилавком, даже само кафе стало каким-то странным. Вместо прилавка стоял ресепшен, точно такой же, как в клинике Веры Павловны, меню осталось, но вместо котлет, гречки и тефтелей в нем были написаны виды услуг:

Аборт – 6000 руб.

Роды в срок – 12000 руб.

Искусственные роды – 15000 руб.

Роды с умерщвлением младенца – 20000 руб.

Изгнание ангъяка – 25000 руб.

Аня попятилась. Удар в бубен заставил девушку подпрыгнуть. Она посмотрела в сторону, откуда исходил звук. Ванечка вышел из комнаты за ресепшн-стойкой.