Вошел Ховард и поинтересовался:

— Ты готова, Клер? Нам нужно еще заехать к Мэтью, чтобы дети могли попрощаться с друзьями, а потом заберем Имоджин, — Клер пошла одеваться, а Ховард улыбнулся мне. — Моя жена хочет познакомиться с тобой, Кирсти.

— Замечательно, — ответила я. — Буду с нетерпением ждать вашего возвращения.

Я изо всех сил старалась соблюдать правила приличия и казаться вежливой. Это было непросто. Раздражало то, что ни Клер, ни Ховарду не пришла в голову мысль поставить меня в известность относительно своих планов отправиться с детьми за Имоджин. Я оказала им услугу, теперь моя помощь больше не нужна. Даже Клер успела воспользоваться мною в своих целях. «Завлекай Ричарда, не подпускай к нему Маргарет Линтон», — было приказано мне. Теперь Клер не интересует, что происходит с Ричардом.

Дело в том, что мне, как раз не были безразличны дела Ричарда. Поэтому я не находила себе покоя. Ричард Дру стал близок мне, и я не хотела, чтобы он видел во мне врага. Я не приняла объяснений Клер, будто он замкнулся оттого, что ушел с головой в работу. В тот день, когда состоялся праздничный ужин, у него было не меньше проблем, но он нашел в себе силы улыбаться гостям, принимать их, как подобает радушному хозяину. Даже со мной он был вежлив. Что же происходит теперь? Неужели Маргарет Линтон плетет какую-то интригу против меня? Ричард вступился за меня во время ужина, но после этого держится на расстоянии.

Могу себе представить, как Маргарет извинялась за свою бестактность: «Извини меня, Ричард, дорогой. Я, кажется, сморозила глупость. Но она так откровенно флиртовала с тобой, что мне стало неловко за тебя. Учти, эта девица явно порочна. Она жила со своим приятелем в Истборне под одной крышей, а когда он заболел, беспечно бросила его».

Меня рассмешила придуманная мелодрама. Но смеялась я сквозь слезы. Поднявшись, я принялась за уборку, потому, что миссис Тилли не приходила по воскресеньям. Наведя порядок, я поднялась к себе и включила приемник. Чтобы не расплакаться, я начала громко петь. Голос мой предательски дрожал на некоторых нотах.

Через несколько минут кто-то забарабанил в дверь. Я пыталась сообразить, кто бы это мог быть. Не Клер ли хочет сказать, что приехала Имоджин? Подбежав к двери, я торопливо распахнула ее. За дверью стоял взбешенный Ричард.

— Нельзя ли потише? Я работаю. — Казалось, он собирается испепелить меня взглядом.

— Откуда мне было знать? — едва сдерживаясь, ответила я. — Ты же ушел сразу после завтрака. Я не заметила, когда ты вернулся.

— И все-таки я здесь и мне нужно работать. Я требую тишины и покоя!

— Ты все получишь через пять минут. Ровно столько мне нужно времени, чтобы собраться и уйти. Ты останешься один во всем доме.

Я принялась судорожно освобождать шкафы и засовывать одежду в чемодан.

Пожертвовав отпуском, я предложила свою помощь, потому, что пожалела доктора и его семью. И вот благодарность. Со мной обращались как с рабыней. Кирсти, пойди туда, сделай то, принеси это, не позволяй детям играть допоздна, и так далее и тому подобное.

Чемодан угрожающе распух, мне с трудом удалось защелкнуть замок.

— За остальными вещами я вернусь завтра, если, конечно, мне позволят войти.

— У тебя что-то высовывается. — Ричард указал на шелковую бретельку бюстгальтера, торчащую из чемодана. Не обращая внимания на его слова и не глядя в его сторону, я направилась к двери. Чемодан пребольно бил по ногам.

— Я полагаю, ты чем-то обижена, Кирсти? — почти нежно спросил Ричард. — Может, объяснишь, в чем дело?

Эта неожиданная нежность сыграла роль последней капли. Чемодан перевесил меня, и я упала.