— У тебя действительно никогда раньше не было здесь гостей?

В черных глазах загорелся огонек веселого понимания. Ей захотелось треснуть кочергой по этому длинному носу безупречно орлиного рисунка.

— Я приезжаю сюда, чтобы побыть в одиночестве.

— Тогда почему…

— А вот и гостиная, — решительно перебил он. — Надеюсь, ты заметила эти окна-эркеры, откуда открывается чудесный вид на озеро. Полы из полированного дуба относятся ко времени постройки дома, как и украшенные ручной резьбой лестницы. С камнями, из которых выложен камин, связано что-то чертовски любопытное, но, должен признаться, я все пропустил мимо ушей — агент по недвижимости, которая показывала дом, ужасно надоела мне своей бесконечной болтовней.

Шей быстро оглядела затемненную комнату, которая, кажется, была нереально просторной. Странно! Даже сейчас, в полутьме, со смутным ощущением огромного пространства, гостиная производила уютное впечатление.

Нет. Она покачала головой. Уютной была не гостиная. Весь дом был уютным и теплым. Словно те, кто жил здесь когда-то, постарались сделать его настоящим домом, оставив после себя эхо собственного счастья.

Погруженная в свои смешные мысли, она едва успела заметить, что Вайпер и не подумал повернуть к ближайшей двери, ведущей в глубь дома. Напротив, он направился вверх по крутой лестнице.

Черт!

— Но конечно, на этом этаже есть другие комнаты? — спросила она.

— Есть, но они не так интересны, как комнаты наверху. — Бархатный голос, под стать бархату взгляда черных как ночь глаз. Такой же волшебный.

Проклятый вампир!

— Мне бы хотелось встать на ноги. Я вполне способна передвигаться самостоятельно.

А также убежать прочь. И закрыться на ключ в первой попавшейся комнате.

— Мне нравится чувствовать, что ты рядом.

Он добрался до лестничной площадки и открыл первую дверь направо.

— Вот мы и пришли.

Замерев, она огляделась по сторонам. Что она ожидала увидеть? Кнут. Цепи. Свисающие со стены кандалы.

Вместо этого взгляду Шей открылась комната, наполненная тем же гостеприимным теплом, что и весь дом.

— Это твоя спальня? — спросила она, рассматривая огромную постель на столбиках, под толстым лоскутным одеялом, и ночной столик, украшенный ручной резьбой, на котором стояла ваза с ромашками.

Простое убранство комнаты никак не вязалось с элегантным пресыщенным вампиром.

Его лицо превратилось в непроницаемую маску. Даже угольно-черные глаза были настороже.

— Нет, твоя.

Ее сердце перестало биться.

— Моя?

— Тебе нравится?

— Я… — Она облизнула пересохшие губы. Уютная, приветливая комнатка вдруг показалась ей куда страшнее, чем любые цепи или кандалы. — Почему?

Вайпер изучал выражение ее лица с пристальным вниманием хищника.

— Что — почему?

— Я твоя рабыня. Можешь делать со мной что захочешь. Почему ты обращаешься со мной так, словно я важная особа?

— Потому, что ты моя рабыня. Это значит, что я могу обращаться с тобой так, как сочту подходящим.

Она закрыла глаза — его взгляд прожигал насквозь.

— Прошу тебя, скажи, чего ты хочешь от меня, — прошептала она. — Незнание гораздо хуже, чем все то, что ты сможешь со мной сделать.

Он колебался всего мгновение, прежде чем двинуться вперед широким шагом. И раньше, чем Шей поняла, к чему идет дело, он швырнул ее в центр мягкой постели.

Упав на постель, она широко раскрыла глаза, но не успела помешать ему — он рухнул вслед за ней и накрыл ее своим тяжелым телом.