Ну почему, почему он не сказал, что просто не мог оставаться вдали от нее, что вертелся всю прошлую ночь на подстилке, пока не решил, что уснуть все равно не удастся? Он собрал вещи, оседлал лошадь, разбудил удивленного сонного Скаута, объявил, что его планы изменились, а затем поскакал сломя голову к ней.

— Ты вернулся вовремя. — От волнения она не знала, куда девать руки.

Ли спал сладким послеобеденным сном. Домашняя работа была выполнена. Самое лучшее дело, которое она могла придумать для своих рук — легким массажем снять усталость, навалившуюся на плечи Росса, разгладить нежными пальцами складки вокруг его нахмуренных бровей. Ей безумно хотелось прикоснуться к нему, но она не смела. Вместо этого ее руки сжимали одна другую.

Росс в задумчивости крутил кофейную чашку и смотрел на маленький водоворот внутри.

— Я не могу поверить, что кто-то просто хладнокровно убил этого мальчика. Зачем? — спросил он риторически. — Черт побери, зачем?

— Я не знаю, Росс. — Она помолчала. — Что собирается делать мистер Грейсон?

— Он считает, что мы должны сегодня осмотреть округу, не найдутся ли какие-нибудь следы преступника.

— Мы? — робко спросила она.

— Я вызвался добровольцем.

— Ой! — Лидия опустилась на скамейку напротив него и сцепила пальцы. Она видела тело Люка и страшный шрам, почти отделяющий голову от туловища. Она дрожала. — Что вы рассчитываете найти?

— Ничего, — ответил он коротко. Она с замиранием сердца наблюдала, как он внимательно осматривает пистолет и ружье. — Это могли быть индейцы, но вряд ли так далеко на востоке еще остались воинственные племена. К тому же это было убийство ради убийства. В таком случае его мог совершить дезертир, которому Люк попался на пути. Они тысячами бродят по Югу после войны, продолжают свои собственные войны, дают выход мщению, обрушивают ненависть на невинных вроде Люка. Эти убийцы хитры, наносят удар и исчезают. Он, наверное, уже за несколько миль отсюда.

— Но почему именно ты должен искать его?

Он прекратил чистить ружье и поднял голову. Волнение в ее голосе было неподдельным.

— А почему ты должна была защищать Мозеса, рискуя получить пулю?

Она не выдержала его взгляда и опустила глаза.

— Конечно, ты должен ехать, — пробормотала она. — Только, пожалуйста, чтобы с тобой ничего не случилось… Ты, наверное, очень устал?

— Да, я довольно много проскакал сегодня.

Чтобы увидеть тебя. Чтобы вдохнуть запах твоих волос, которые даже в такой серый день, как сегодня, пахнут солнечным светом. Чтобы убедиться в том, что тело твое существует на самом деле, что это не плод моего воображения, которое не дает мне покоя. Чтобы услышать твой голос.

Он встал и вложил пистолет в кобуру. Невольно она отметила, как легко и искусно он сделал это и как машинально пристегнул кобуру к бедру кожаными ремешками. Он надвинул шляпу на глаза и взял ружье.

— Не жди меня до темноты, — сказал он, натягивая кожаные перчатки.

Забыв, что надо скрывать свои чувства, она бросилась к нему и ухватилась за руку, которой он держал винтовку.

— Росс, ты будешь осторожен?

Никто никогда так не волновался за него. За всю его полную опасностями жизнь разве кто-нибудь заботился о его безопасности? Даже Виктория считала в порядке вещей, что он сам о себе заботится. Если кто и нуждался в защите, так это она, а не он. Никто никогда не смотрел на него с такой явной заботой, как сейчас Лидия, с заботой не о том, как прожить, если его не станет, а с заботой о его, именно его безопасности.