— Он был беспокойным сегодня весь день. Может, у него болит животик.

В эту ночь она легла в постель раньше, чем Росс вернулся. Он знал, что она не спит, хотя она и притворилась спящей. Про себя он выругался в адрес всех женщин, ложась рядом с ней. Что, черт побери, с ней случилось?

Затем он догадался и почувствовал себя виноватым. У нее, наверное, месячные. Он почти забыл, что Виктория в этот период несколько дней не вставала с постели. А Лидия управляла лошадьми весь день, заботилась о Ли, готовила обед и ужин.

Он повернулся к ней:

— Лидия!

Она лежала, отвернувшись, мысленно снова переживая встречу с Клэнси и пытаясь подавить страх, который подтачивал ее изнутри.

— Да? — Она не годилась ему в жены. Она была шлюхой Клэнси. Не по доброй воле, но все равно шлюхой. У нее вырвался тяжелый вздох.

Росс услышал его и повернул ее к себе, не заметив ее нерешительного сопротивления. Он прижал ее лицо к своей груди и погладил по голове.

— Спи, — прошептал он, целуя ее в висок. Он больше не сдерживал свою нежность к ней. Источник этой нежности был где-то внутри него, он даже не знал, где. Он не мог контролировать себя и решил дать полную волю своей нежности. Он все еще любил Викторию, и всегда будет ее любить, но она умерла, а он жив. Всякому нормальному мужчине необходима пара. — Спи, тебе будет лучше утром.

Росс уснул первый. Лидия лежала, чувствуя безмерную любовь к нему, слушая ровное биение его сердца и думала, как ей избавиться от Клэнси на этот раз.

Ей стало немного легче, когда прошло три дня, а Клэнси не появлялся. Может, он просто играл с ней, пытаясь запугать ее? Может, что-то случилось с ним? Может…

На всякий случай она обыскала фургон.

— Я все еще чувствую себя неважно, — соврала она Россу на следующее после появления Клэнси утро. — Как ты думаешь, Бубба поможет мне управлять лошадьми сегодня? Я бы хотела остаться в фургоне с Ли.

Росс внимательно посмотрел на нее, но она отвела глаза. Может, она и в самом деле больна и не говорит ему? Он не трогал ее, догадываясь, что получит отказ. Возможно, она собирается сбежать от него? Миллионы предположений роились у него в голове, и любое из них было невыносимо для него.

— Хорошо, — сказал он сухо и вышел.

Лидия понимала, что испытывает его терпение, но ничего не могла с собой поделать: она боролась за свою жизнь, и за его, и за жизнь Ли.

В этот день она заглянула в каждую коробку, в каждый ящик комода, всюду, куда Росс или Виктория могли спрятать драгоценности. Она не думала, что Росс знает что-нибудь об этом, хотя в фургоне у него были спрятаны деньги. Она нашла их в китайской сахарнице, упакованной в газету. Драгоценностей не было.

Клэнси наверняка ошибся. Но если она не достанет того, чего от нее требуют, что тогда? Как он поступит? Выдаст Росса? Сделает что-нибудь с Ли? Расскажет Россу, что она была его сожительницей?

Довольно скоро она узнала об этом.

На четвертый день, когда она готовила еду, она вдруг увидела его в нескольких сантиметрах от нее. Она не заметила, откуда он взялся. Он как будто материализовался из воздуха.

— Нашла? — спросил он.

— Нет. Ничего нет. Я искала.

— Не вешай мне лапшу на уши. Они там, я уверен.

— Их нет, Клэнси. — Она застыла, нервно оглядываясь вокруг. Что, если кто-нибудь увидит, что она разговаривает с ним? Но все занимались своими делами, как будто это был простой вечер, а не вечер, когда весь ее мир мог рухнуть снова.

— Говорю тебе, я везде посмотрела.

— Везде?

— Да, — сказала она убежденно.

Он почесал в паху.

— Ну, тогда мне придется поехать в ближайший город и предупредить шерифа, что в этом караване едет человек, которого они ищут.