После эбандесовского посольства я прямиком полетел в русское, гадая можно ли дернуть лорда Викена, поинтересоваться состоянием ВикА или не беспокоить измученного отца. «Если бы что-то изменилось, он бы мне сообщил» с этой мыслью я отложил мысли о звонке в больницу.

    Чета Пригожиных встретила меня сдержанно, если не сказать немного враждебно. Разговор затянулся на полтора часа, они были против атаки на Дадли, считая, что тот, кто его сменит, закрутит гайки еще сильнее. Гас Дадли был достаточно ленив, и это было его главным преимуществом в глазах Пригожиных. Я отчаянно жалел, что не могу посоветоваться с лордом Викеном по поводу инфы, которую мы получим от Блэкмора - в обмен даже на часть того компромата русы закрыли бы глаза на многое и «сдали» надзоровца. А вот если Дадли останется на своем месте, я во-первых не смогу и носа высунуть из посольства, не говоря уже о тайных встречах с медиа-магнатом. Во-вторых рано или поздно буду со скандалом депортирован, Гас не простит мне ни угроз, ни попыток его смещения. Пришлось принимать решение самостоятельно, поэтому разговор и затянулся - торговаться имея лишь приблизительное представление о предмете торга, занятие не самое продуктивное.

    Но как бы там ни было, я выцарапал у русов обещание невмешательства. Стояла уже глубокая ночь, когда я отправился домой в посольство. У ограды меня поджидал патруль надзора, этого следовало ожидать. Меня доставили в здание управления «для дачи пояснений», действие стимулятора кончилось, и я еле держался на ногах. Решив, что если Дадли возьмет спокойный конструктивный тон, то взбодрюсь из последних сил, а если нет, то пусть хоть пытки применяют, буду спать в любом положении.

    Гас прожег меня ненавидящим и презрительным взглядом, я поняв что диалога не будет, плавно осел между подхватившими меня патрульными. Последней мыслью было «Забавно. Вроде как упал в обморок от взгляда».

    Часов четырнадцать я проспал, еще четыре имитировал сон. Первой мыслью после пробуждения было «Сутки прошли. Как ВикА?». Но узнать это, пока не представлялось возможным, у Дадли есть право задержать меня на сутки. Вколоть мне бодрящее он не мог: иностранному дипломату любые препараты вводятся или с его согласия или при явной угрозе жизни. И нарушь, Гас это положение - все без исключения послы подняли бы вой. Он же пытался меня добудиться, использовав громкую музыку и яркий свет - у меня нешуточно болели уши. Выберусь из «клетки» и прямиком к врачу, запротоколирую повреждения. Сейчас Дадли давя силой, работал против себя. Ведь я бедный, нечастный и истощенный брел к себе домой, а меня схватили и поволокли; стали оказывать психическое и физическое давление, хрупкий ничем не модифицированный организм не выдержал и я впал стрессовый сон. А Дадли, вместо того чтобы вызвать врачей (может и вызвал, только к их мнению явно не прислушался) принялся будить меня методами, весьма смахивающими на пытки.

    Такой вот ужас творится в посольском гетто, и скоро об этом узнают многие. А если я максимально отвлеку внимание на себя, то может быть лорд Викен сможет без помех встретиться с Блэкмором. С моей стороны было бы верхом наивности полагать, что мне теперь позволят сделать хоть один неподконтрольный шаг.

    Из мнимого сна меня выдернуло появление злого Лайоша, помощник Робинсона влетел в камеру и со словами «Вставайте, ФальКа» потянув за грудки заставил сесть.