— Итак, Дэлвертон? — сказал он. — Вы знаете, с какой целью меня можно отправить к цыганам на поле Леджера.

Чарльз кивнул.

— Да, Джед, знаю. Я хочу, чтобы ты... кое-что купил для меня.

— Вот как? И что же именно?

— Лошадь.

Джед заскрежетал зубами. Мог бы и догадаться! Ведь все знают, что он покупал лошадей у цыган. Неудивительно, что Чарльз остановил свой выбор на нем.

— Для кого лошадь? — спросил он.

— Это будет подарок для... дочери лесника, — ответил Чарльз. — Она же спасла мне жизнь.

Джед переправил табачный лист с одной стороны рта в другую.

— В таком случае вас интересует рабочая лошадь? — уточнил он, искоса посматривая на Чарльза.

— Нет, Джед. Меня интересует чистокровный скакун.

Джед фыркнул.

— Семье лесника такая лошадь не особенно пригодится.

— И все же, — твердо сказал Чарльз, — мне нужен именно скакун.

— Что ж, — развел руками Джед. — Я к вашим услугам. И вы правы, это действительно подходящая причина отправиться в табор.

Через три дня после этого разговора Чарльз пробирался через лес, вспоминая дорогу к хижине Эсме. Он ехал верхом на Фаро и вел за собой вторую лошадь, серую кобылу с блестящей шерстью, черным хвостом и гордыми раскосыми глазами.

Время от времени он оборачивался, смотрел на нее и удовлетворенно кивал головой. Что бы ни говорили о Джеде Баркере, лучшего знатока лошадей в этом графстве было не найти.

Джед поторговался с цыганами, и в конце концов кобыла досталась Чарльзу значительно дешевле, чем если бы он покупал ее на рынке.

Когда сделка была заключена, Джед воспользовался гостеприимством цыган и остался у них ненадолго. У него было достаточно времени, чтобы походить по лагерю и осмотреться. Он сообщил, что не увидел ничего такого, что могло бы хоть как-то связать цыган с недавними грабежами.

У Чарльза как гора с плеч свалилась.

Его порядочность все равно не позволила бы ему бросить обвинение без веских доказательств, но сейчас дело касалось еще и его лично.

На какое-то время соплеменники Эсме были в безопасности.

Фаро захрапел и встряхнул головой. Чарльз понял, что они уже неподалеку от поляны, на которой стояла хижина. Его нос тоже уловил запах дыма, и вскоре он услышал саму Эсме, которая что-то напевала, занимаясь домашними делами.

Он натянул поводья, заставляя коня остановиться, затем привязал Фаро и кобылу к дереву и пешком направился к поляне.

Эсме стояла на коленях у ручья, который протекал рядом с хижиной, и терла о камни ярко-красное нижнее платье. Она была не одна. Скрючившись в тени хижины, за ней не отрывая глаз наблюдала старуха, которая медленно раскачивалась из стороны в сторону.

Чарльз вспомнил фигуру, которая бросилась от очага, когда он впервые поднялся с кровати после того ранения, вспомнил он и рассказ Эсме о старухе, которая нашла убежище в этой хижине. Должно быть, это она.

Вдруг старуха заметила его. Она перестала раскачиваться и уставилась на него маленькими испуганными глазками, но не убежала.

Эсме обернулась, когда Чарльз выкрикнул ее имя, и тут же поднялась с колен, не выпуская из рук мокрую одежду.

— Вы приехали к Эсме! — радостно крикнула она.

Он низко поклонился и улыбнулся.

— Я приехал к Эсме, верно. Я приехал прямо из Ларк-Хауза...

На старуху эти слова произвели эффект выстрела или удара хлыстом! Она пронзительно вскрикнула, вскочила и пустилась бежать, как испуганный заяц.

Чарльз изумленно проводил ее глазами.

— По-моему, я чем-то напугал вашу компаньонку, — заметил он.

— Возможно, ее испугало название Ларк-Хауз, — сказала Эсме. — Никогда не знаешь, что встревожит ее в следующий раз.