— И чего ты хочешь? — спросила она.

— Я хочу, чтобы ты помогла мне найти Датта.

— Помогла? — сказала она. — Это что-то новенькое. Ты вламываешься сюда и начинаешь чего-то требовать. Приди ты с просьбой о помощи, возможно, я восприняла бы это более благожелательно. Что тебе надо от Датта?

— Мне нужен Кван. Он убил девушку в клинике в тот день. Я хочу его найти.

— Это не твое дело — его разыскивать.

— Ты права. Это дело Луазо, но он за то убийство арестовал Бирда и продолжает держать его под арестом.

— Луазо не стал бы держать в тюрьме невиновного. Ха, ты представления не имеешь, как он носится с идеей святости закона и все такое.

— Я британский агент, — сказал я. — Ты это уже знаешь, так что я не сообщаю тебе ничего нового. Бирд тоже.

— Ты уверен?

— Нет, не уверен. И в любом случае мне бы все равно этого не сказали. Он не относится к тем лицам, с кем я могу официально контактировать. Это всего лишь мое предположение. Думаю, Луазо приказали арестовать Бирда за убийство независимо от того, есть доказательства его вины или нет. Поэтому Бирд обречен, если я не передам Квана в руки Луазо.

Мария кивнула.

— Твоя мать живет во Фландрии. Датт будет в своем доме где-то там поблизости, верно? — Мария снова кивнула. — Я хочу, чтобы ты отвезла одного американца к твоей матери и ждала там моего звонка.

— У нее нет телефона.

— Да брось ты, Мария! — сказал я. — Я проверил твою мать. Есть у нее телефон. А еще я созвонился со своими людьми тут, в Париже. Они доставят в дом твоей матери кое-какие документы. Бумаги понадобятся, чтобы пересечь границу. Что бы я ни говорил, не ходи к Датту без них.

Мария кивнула:

— Я помогу. Помогу тебе прищучить этого мерзкого Квана. Ненавижу его.

— А Датта ты тоже ненавидишь?

Она изучающе посмотрела на меня.

— Иногда. Но по-другому. Видишь ли, я его внебрачная дочь. Может, это ты тоже проверил?

Глава 27

Дорога была прямой. Ее не интересовали ни география, ни геология, ни история. Заляпанное пятнами машинного масла скоростное шоссе привлекало детей и разделяло соседей, проходило прямо посередине маленьких деревушек. В принципе логично, дорога и должна быть прямой, но при этом она и навязчива тоже. Аккуратные дорожные знаки, с названиями деревушек и указанием времени мессы, а затем мимо мелькают пыльные фасады домов с редкими признаками наличия жизни. В Ле Шато я свернул с основной магистрали и поехал по проселочным дорогам. Завидев впереди указатель «Плезир», я притормозил. Именно сюда мне и надо.

Главная улица деревеньки казалась вышедшей из романов Зейна Грея, с толстым слоем пыли от проходящего транспорта, только никто тут не останавливался. Улицы достаточно широкие, чтобы машины могли ехать в четыре ряда, но движения практически нет. Плезир — это путь в никуда. Разве что случайно заблудившийся путешественник, свернувший не на ту дорогу в Сен-Квентине, может попытаться проехать через Плезир в надежде снова выбраться на шоссе Париж — Брюссель. Сколько-то там лет назад, когда строили это шоссе, тут проходили тяжелые самосвалы, но ни разу ни один не остановился в Плезире.

День был жаркий. Даже знойный. Четыре шелудивых дворняги налопались отбросов и теперь дрыхли посреди дороги. Во всех домах, выглядевших серыми и пыльными под жарким полуденным солнцем, почти не оставлявшим тени, ставни закрыты наглухо.