Олафсдоттр разочарованно проводила Донована до кают-компании.

— Будь хо-оро-ошим мальчихо-ом, — сказала конфедератка, — и нихуда не ухо-оди.

Она затворила и непонятно зачем заперла дверь.

Межзвездные путешествия занимали много времени — недели, а то и месяцы, в зависимости от локальной скорости пространства, — а вот внимания пилота почти не требовали, за исключением тех моментов, когда корабль входил на дорогу или же покидал ее. Именно по этой причине кают-компания, как правило, была завалена тем грузом, который знаменитый философ Сакена Акобунду называл «великим культурным континуумом»: литература, музыка, живопись, путешествия, наслаждение природой, спорт, мода, всякая социальная мишура, всевозможные средства для обмана чувств. Предпочтения подлинного владельца судна, судя по всему, лежали в самых низших слоях этого континуума. Как когда-то рассказывала человеку со шрамами бан Бриджит, существует всего семь смертных грехов… и центр удовольствия ответственен как минимум за пять из них.

Но сейчас больше всего удовольствия человеку со шрамами доставило то, что Фудиру удалось взломать навигационную систему при помощи панели управления. Благодаря этому он выяснил, что через пару недель ползанья в ньютоновском пространстве они выйдут на высокую орбиту Абалона. Стало быть, Олафсдоттр нескоро вернется в кресло пилота. Чем не идеальное время для того, чтобы захватить судно?

Впрочем, раз уж он додумался до такого, то и его соперница это понимала. И она будет особенно осторожна.

А потому Донован всецело отдался изучению личности настоящего владельца. Не было гарантий, что эти знания дадут хоть какие-нибудь преимущества; всего лишь небольшая вероятность существования неких скрытых возможностей моносудна «Шон Бета», о которых Олафсдоттр не подозревала. К примеру, тайник с оружием. У самой конфедератки человек со шрамами видел пока только шокер, но не сомневался, что она хорошо вооружена.

Времени оставалось мало. После Абалона их ждал Меграном. А затем — Удавка, когда поворачивать назад будет поздно. С Удавки нет ни единого ответвления до самой Генриетты, находившейся в пространстве Конфедерации.

Следующим вечером Фудиру удалось установить имя настоящего владельца — Ригардо-джи Эдельвассе Дамтвейтский с Мира Фрисинга — и удивительно успокаивающее название компании, на которую тот работал: ООО «Материально ответственные контрабандисты». Донован победил в игре на выжидание.

— Они не растут, да? — спросила Олафсдоттр, как обычно, настороженно наблюдавшая за ним от двери, отделявшей столовую от кабины пилота. Разумеется, она вначале поела сама, а теперь смотрела, как ест Донован.

Человек со шрамами запрограммировал для себя тикку и наан и теперь звучно и аппетитно чавкал, используя лепешку вместо ложки, чтобы зачерпывать кусочки курятины. Он поднял взгляд на свою похитительницу.

— Что не растет?

— Твои волосы. Они никогда не растут.

Донован поморщился и провел ладонью по редким пучкам растительности на своем затылке.

— Не без этого, мисси, — ответил человек со шрамами на терранском. — Имена — те еще прохвосты, но спасти его от частая стрижка.

— Да, я ко-ое что-о слышала, — угрюмо кивнула Олафсдоттр. — Ты о-очень мно-охо-о страдал.

Она подалась вперед, словно собираясь погладить шрамы на голове Донована, но тот отстранился, а Олафсдоттр хватило ума не пытаться приблизиться.

— Тебе изрядно досталось, — печально продолжила конфедератка, — и я говорю как человек, испытавший все это на своей шкуре. Ты стал не первой Тенью, обжегшейся крапивой их прихотей.