Дезире вздохнула, видя, с какой тревогой он смотрит на нее.
– Ради всего святого. Роман, сейчас ты говоришь точь-в-точь как О'Мейли.
– Ничего удивительного.» – Он прикоснулся кончиком пальца к ее носу. – Ведь мы оба беспокоимся за одну ужасно упрямую и бесстрашную репортершу.
– Послушай, а когда мы поженимся, тебя не будет раздражать, что мы с Майклом до сих пор друзья?
– Разумеется, нет. – Роман пожал плечами. – Мне всегда нравился «О'Мейли. Хотя, честно говоря, он бы мне понравился сейчас куда больше, если бы я не числился главным подозреваемым по делу, которое он ведет.
– Он верит тебе, – настойчиво проговорила Дезире, в душе зная, что кривит душой.
– О'Мейли никому не верит. Именно это и делает его образцовым полицейским. Ладно, мне пора.
Роман наклонил голову и быстро поцеловал Дезире в губы, отчего голова у нее тут же пошла кругом.
Она постояла на пороге, глядя, как он садится в свой проклятый черный «порше», который О'Мейли наверняка сегодня же конфискует для проведения обыска.
Вздохнув, она помахала рукой телохранителю в штатском, по-прежнему дежурившему возле ее дома, и почувствовала укол совести из-за того, что по ее вине этот парень вынужден провести праздник на работе.
Затем Дезире вернулась в дом, улыбаясь про себя и представляя, что скажет Роман о роскошном платье из алого бархата, которое она купила специально, чтобы пойти в нем на обед в дом Фалконаров.
Дезире закончила принимать душ и собиралась посушить феном волосы, когда услышала знакомое ворчание мотора «порше» возле самого дома. Спустя минуту в замке повернулся ключ от входной двери, который она дала Роману.
– Ты обернулся быстрее ветра! – крикнула она. – Или что-нибудь забыл?
Ответом ей была тишина, и Дезире почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Убеждая себя, что во всем виновато лишь ее пылкое воображение, она глубоко вздохнула.
– Роман!
Снова тишина. Дезире бесшумно прошла из ванной к телефону и осторожно подняла трубку.
Телефон молчал.
Она почувствовала, как от страха у нее сводит горло. В доме царила могильная тишина. Только голубь тихо ворковал на подоконнике спальни. «Окно! Ну конечно же!» – с облегчением сообразила Дезире. Она уже взялась за раму, когда с порога комнаты ее окликнул знакомый голос:
– Дезире, любовь моя, что ты делаешь? Сердце готово было выскочить у нее из груди. Она медленно повернулась и увидела Романа – он небрежно прислонился к притолоке двери.
– Ты до смерти перепугал меня!
– Прости... – Он улыбнулся ей нежной, любящей улыбкой. – Но ты права. Я действительно забыл кое-что очень важное.
– О чем ты? – непонимающе спросила Дезире.
– Вот о чем. – Он Протянул ей кроваво-красную розу.
Кровь похолодела в жилах Дезире.
– Вы не Роман!
– Разумеется, я – Роман. – На его смуглом лице сверкнули белые зубы. – Спроси кого хочешь. – Он направился к Дезире. – Спроси владельца цветочного магазина.
– Ближе.
– Или детектива О'Мейли.
– Еще ближе.
– А как насчет того фараона, что просиживал штаны возле твоего дома? Он, между прочим, просил поздравить тебя с Рождеством. – На лице его снова возникла отвратительная самодовольная усмешка. – Кажется, он был довольно милым человеком. – Рука незнакомца медленно потянулась в карман, доставая оттуда открытую опасную бритву. – Как жаль, что ему пришлось умереть. Тем более в Рождество.
Ужас сдавил горло Дезире, когда она увидела засыхающую на блестящем лезвии кровь. |