- Так что она сказала тебе? – улыбнулась я.

- Рассказала, что произошло с тобой. И еще сказала, что помочь тебе может только сестра Констанс. Даже если она сама ничего не знает, все равно как-то сможет.

- Это правда. Она не знает. Но во Франции – в другой Франции, параллельной, - есть маленький женский монастырь, где хранится еще одно кольцо и книга о них. О кольцах. В этой книге может быть что-то важное для меня. Сестра Констанс сказала, это мой единственный шанс.

- И как же ты собиралась туда попасть?

- Она дала Маргарет какую-то отраву вместо вина и выпустила меня.

- Убила ее? – не понял Тони.

- Нет, как ее можно убить, сам подумай! Просто я вышла из ее тела. Стала призраком, духом. Знаешь, это было здорово. Единственное – болталась в воздухе и не знала, куда себя пристроить. Если бы я представляла, как выглядит тот монастырь, могла бы мгновенно туда перенестись. Но я не знаю. А даже если бы и знала? Как бы я читала эту книгу? Поэтому нужно было тело, которое смогло бы туда добраться. Сестра Констанс – живая. Женщины, которые владели кольцами, но отказались от женского счастья, обречены до скончания века снова и снова проживать в отражении часть своей жизни. Ту, которая связана с кольцом. Они более или менее свободны, но привязаны к тем местам, где должны находиться. Сестра Констанс не может даже до Рэтби дойти, только до опушки леса.

- Подожди, кажется, догадываюсь. Тебе понадобился Мартин? А почему не Маргарет?

- Я тоже об этом спросила. Засада в том, что я не могу управлять ее телом. Возможно, это тоже как-то связано с кольцом.

- Тогда почему могу я? – Тони приподнял руку и посмотрел на сияющий астерикс.

- Спроси что-нибудь полегче! – хмыкнула я. – Ты – не я. И в конце концов, ты мне расскажешь, как оказался здесь, или нет?

- Если будешь перебивать – нет. А ты, если уж начала, закончи, пожалуйста. Каким образом ты должна была попасть в тело Мартина?

- Исключительно эротическим. Перебраться в момент их первого совместного оргазма. Видимо, образуется какой-то энергетический канал, черт его знает. Тони, - горько пожаловалась я, - ты знаешь, я люблю секс, но для меня это никогда не было самым главным. Важным, нужным, но не единственным. И вдруг оказывается, что моя дальнейшая судьба зависит от чужой половой жизни. Это уже, извини, перебор.

- Мой отец раньше был хирургом. Попал в аварию, сложный перелом руки. Больше не оперировал, стал преподавать. Но я вырос на страшных медицинских историях. И точно могу сказать: иногда судьба зависит от еще более приземленных вещей. Например, заработают ли после операции почки, не будет ли непроходимости кишечника.

- Я согласна зависеть от собственного кишечника, но не от чужой… письки.

- Человек на больничной койке тоже думает: как унизительно зависеть от своего кишечника. Не от полета мысли, а от движения каловых масс. Расслабься. Люди в катастрофах теряют руки, ноги, зрение – но как-то приспосабливаются. Мы - надеюсь, временно - потеряли свои тела и свою жизнь. Приходится приспосабливаться к чужой жизни, к чужим телам и зависеть от чужих писек, хочешь ты этого или нет. Анахита, насколько я помню, - богиня плодородия?

- Ну, если не вдаваться сильно в детали, то да, - ответила я. – Воды и плодородия, но у них там никакого плодородия без воды не могло быть.

- Так чему ты тогда удивляешься? Все, что связано с ее культом, крепко завязано на тело. Возьми эти кольца. Что они дают женщине? Любовь и материнство. Физическую любовь в первую очередь. Что отнимают? То же самое – в обмен на длинную унылую жизнь-пустоцвет. Что они отнимают у мужчины? Возможность продолжения рода.

- Парадокс в том, - усмехнулась я, - что Маргарет и Мартин – бестелесные призраки.