Сиделку ему посоветовал знакомый, у которого Вера работала два года, ухаживая за его престарелой матерью. Спокойная, уютно полная женщина за сорок, разведенная, с двумя взрослыми детьми. Обращаться с людьми, которые плохо или вообще не реагируют на окружающее, было для нее делом хорошо знакомым. Правда, основной специальностью Веры был медицинский уход за пожилыми дементными людьми, и приглашение к молодой женщине, которая к тому же вполне справлялась с грудным ребенком, ее очень удивило.

Однако, разобравшись в ситуации, Вера стала бесценной помощницей. Она оставалась со Светой все то время, пока Тони не было дома, следила за тем, чтобы та умылась, оделась, поела, вышла в сад на прогулку. Большим плюсом было и то, что родители Веры приехали в Ирландию из России. Хотя она и выросла в Дублине, откуда потом перебралась в Лондон, по-русски говорила отлично. Тони попросил Веру говорить со Светой на ее родном языке, втайне – и, разумеется, тщетно – надеясь, что это хоть как-то поможет.

Ехать в машине со Светой, которая всю дорогу молча смотрела даже не на дорогу, а вглубь асфальта, было тяжело. Но когда она сидела сзади, Тони затылком чувствовал ее взгляд уже сквозь него, и это настолько выбивало из колеи, что пару раз он был на волосок от аварии. Возьми себя в руки, идиот, сказал он себе, у тебя ребенок в машине.

Словно услышав его мысли, Мэгги заплакала. Вообще она была очень спокойной и редко капризничала не по делу. Обычно ее плач означал какое-то серьезное неудобство или голод. Тони припарковался у обочины, чтобы Света не кормила дочь на ходу, и тут зазвонил телефон. На дисплее высветился номер Джонсона.

После прошлогодней истории и совместных вечеров за кофе и бренди в библиотеке он, как и Света, перешел с ним на ты – разумеется, когда рядом не было Питера, Люси или кого-то еще. Джонсон свято верил, что как дворецкий не имеет права на подобную фамильярность. Но особо приятельских отношений они не поддерживали, поэтому звонок был чем-то необычным.

- Привет, Эйч, - сказал Тони. – Что-то случилось? Мы едем, будем часа через полтора.

- Извини, что отвлекаю, - голос Джонсона звучал встревоженно. – Я, конечно, его светлости рассказал, но мне кажется, что тебе тоже надо знать. Еще неизвестно, когда мы сможем поговорить спокойно. Сейчас звонила графиня. Вчера вечером пытались вломиться в ее дом, пока она ездила в город. Разбили окно. В это время Мэри как раз вернулась из деревни, спугнула. Она видела, как кто-то удирал через ограду.

- Что-то пропало?

- Нет. Видимо, не успели забраться. Но это не все. Сразу после этого лорду позвонил преподобный Уилсон. Ему показалось, что он видел в деревне Хлою, и он решил на всякий случай предупредить.

- Неужели опять взялась за старое? – вздохнул Тони. Вот только Хлои сейчас не хватало для полного счастья. Эта чокнутая баба вообще угомонится когда-нибудь?

- Поговори с его светлостью, пусть он заберет дневники лорда Колина у нее. В конце концов, он имеет на них полное право, лорд Колин – его дед. Кто знает, что там еще в них может быть.

- Хорошо, Эйч, поговорю, - Тони кивнул, как будто собеседник мог его видеть. - Это надо было сделать еще тем летом, а мы успокоились, что все закончилось.

- Странно вообще, Тони, - задумчиво сказал Джонсон. – Не хочу сказать ничего дурного о лорде Питере, но… Мне кажется, ни ему, ни леди Скайворт вообще не интересно ничего, что связано с предками. Если б я знал, что от моего деда остались дневники, я бы не успокоился, пока не прочитал все.

- Ты историк, Эйч, для тебя это дико. Ты удивишься, но большинству людей абсолютно не интересно, что было до них. Даже тем, у кого не один десяток титулованных предков. И что будет после них – тоже.

- Я ничему не удивлюсь, - грустно возразил Джонсон.